Дети радуги - стр. 29
– А ты, Федор, на воле чем занимался? – вдруг спросил Алексей, присев и небольшими глотками отпивая из кружки. – Я имею в виду профессию, образование.
– После армии электриком работал на авиамоторном заводе, – с охотой ответил Конкин. – А еще телевизоры чинил, видаки. Для меня любая модель – тьфу! Даже компьютеры освоил. Почти два года на фирме кантовался.
– А наколки у тебя откуда такие? Не уголовные, а те – на плечах.
– Морские, что ли?
– Ну, да.
– Так одна – Андреевский флаг и два якоря, – это еще в мореходке, по малолетству баловались. Крутыми мариманами стать хотели. Да, было время… А вторая – земной шар, корабль, а еще буквы – так это морфлот.
– А за что тебя Зеброй прозвали?
– За песню, – неожиданно улыбнулся Конкин.
– Какую еще песню?
– Когда-то фильм про Остапа Бендера видел, песня одна ко мне привязалась. Типа, «вроде зебры жизнь, вроде зебры. Черный цвет, а за ним снова белый цвет – вот и весь секрет». Я, когда первый раз на зону попал, все напевал эти слова, так за мной кличка и закрепилась. Смешно?
– Да нет, просто слово странное, особенно применительно к человеку. Обижаешься, наверное?
– Нет. Привык уже.
– А как же ты квартирным вором стал?
– Как-как – на легкий фарт потянуло! Сначала все было ничего так, потом залетели как-то с корешем. Первый срок. Запутки там всякие, страшилки зоновские. Одуматься надо было, так нет. Вот, получите – вторая ходка. Да что теперь вспоминать!
– Извини, я просто так спросил.
– Да ладно. Ты в Рыбинске бывал когда-нибудь?
– Не доводилось.
– Жаль. У нас очень красивый город, – мечтательно сказал Зебра. – Зелени много, Волга – красавица. Баржи по ней туда-сюда так и шастают.
– А достопримечательности какие-нибудь? – поддержал его Алексей.
– Тебе что, про музеи рассказать? Или про церкви? Так я не ходил – ни туда, ни туда.
– Как хочешь, – вздохнул Сапожников. – А ходить как раз надо было – и туда, и туда.
– Ты думаешь?
– Конечно.
– Я лучше про памятник на набережной напротив нашего завода расскажу. Хочешь? Считай, что загадка тебе, Профессор. Прикинь, стоит на высоком гранитном постаменте мужик такой – весь серебристый. То ли в летной форме, то ли в чем другом – снизу хрен поймешь. А над головой – в руках вытянутых – пропеллер держит. Отгадай теперь, как его у нас называют?
– Даже предположить не могу, – сказал Сапожников.
– Хрен с винтом! – сообщил Зебра, и было видно, что воспоминания согревают ему душу.
Алексей улыбнулся. Конкин не удивился его сдержанной реакции.
– А я тебя про Москву-столицу спрашивать не буду. И так знаю, что там у вас, и как. Все по закону курятника живут: бей ближнего, сри на нижнего. Что, не так?