Дети-одуванчики и дети-орхидеи - стр. 10
Несмотря на это, блестящие способности Мэри привели ее к многообещающему, если не рискованному поступлению в Стэнфорд. Там, несмотря на постоянные проблемы с психическим здоровьем, она продолжала исключительно успешно учиться. Оглядываясь назад, я вспоминаю эти четыре года в колледже как ярчайшие академические достижения и одновременно – резкое погружение в дебри беспокойного и страждущего разума. После получения диплома и короткой неоконченной учебы в юридической школе Сан-Франциско Мэри поступила на магистерскую программу по теологии в Гарвардскую семинарию. Там она надеялась изучать личный религиозный опыт и его общие черты с психиатрическими симптомами. Однако ее собственные психотические симптомы – она слышала главным образом, враждебные, злобные голоса и пережила период кататонии, потеряв способность говорить или двигаться, – привели к глубокому ухудшению. Несколько раз она попадала в местное психиатрическое учреждение, у нее было множество беспорядочных, на одну ночь, половых связей. В итоге Мэри забеременела. Беременность закончилась тяжелейшими родами, и дочь, сейчас милая тридцатидевятилетняя женщина с ограниченными возможностями, родилась с признаками асфиксии и эпилепсией.
Несмотря на очевидные трудности воспитания ребенка-инвалида и преодоление собственных серьезных проблем, Мэри стала заботливой и ответственной матерью, которая растила свою дочь в атмосфере любви и внимания. Однако ее психическое здоровье продолжало наполнять хаосом и отчаянием ее жизнь, которая постепенно стала похожа на груду руин, которые хоть как-то держались вместе только благодаря ее врожденному упорству и нежеланию отступать.
Неслучайное распределение неудач и болезней
Почему одни дети проводят жизнь в борьбе, а другие преуспевают? Почему в жизни одних людей неудачи следуют одна за другой, а к другим приходит счастье и исполнение надежд? Почему одни дети болеют и умирают в раннем возрасте, а их сверстники здоровыми доживают до преклонных лет? Просто ли это случай или удача – или существуют ранние закономерности развития, которые открывают пути к преуспеянию или крушению? Почему жизнь подарила моей сестре растущее отчаяние и медленно надвигающуюся катастрофу, тогда как моя жизнь привела к непредвиденному и не всегда обоснованному успеху?
Все эти вопросы разжигали мое воображение, вдохновляли меня, молодого врача-педиатра, учиться снова и снова. В конце концов я захотел разобраться в причинах радикального расхождения путей детского развития и влияния здоровья детей на их формирование во взрослом возрасте и на ту жизнь, которую они ведут.