Дети Нитей. Великие Дома - стр. 50

– Я рад, – наконец, тихо сказал мастер, слегка наклонившись ближе ко мне, – что ты, все-таки, вернулся к способности объективно мыслить в отношении своей семьи.

Я усмехнулся. Конечно, он знал. Не мог не знать.

– Почему вы не рассказали? – Так же тихо поинтересовался я. – Я же мог все исправить гораздо раньше.

– Бесполезно. – Сэддок слегка махнул вилкой с наколотым на нее кусочком мяса. – Даже если бы ты меня услышал, что еще далеко не факт, любая попытка диалога с Рэйо вызвала бы тот же эффект. Для того, чтобы разорвать подобную связь, необходимо для начала ее самостоятельно осознать, а уже после искать способы исправить ситуацию.

– В принципе, мастер, – иронично заметил я, – достаточно просто пообщаться с четырьмя Великими Домами. Очень быстро отрезвляет.

– Тебя не раз предупреждали, – ехидно напомнил Сэддок, – что ты частенько забываешь учитывать в своих планах интересы остальных участников. И в академии, и в школе, и в Доме.

– И я-таки ни разу не услышал, – саркастично отозвался я, полностью подтверждая его правоту.

– Надеюсь, на этот раз урок усвоен? – Уточнил мастер с издевкой.

– Более чем, – я улыбнулся. –  Других вариантов у меня больше уже нет, правда?

Сэддок вздохнул и оглядел меня с некоторой грустью.

– Алво, я готов полностью подтвердить догадку мастера Денно о защите. Ты всегда можешь рассчитывать на Серион.

Я на мгновение зажмурился, оценивая по достоинству формулировку этой фразы, в которой не было оговорок, как у Денно.

– Спасибо, мастер Сэддок, – искренне поблагодарил я и краем глаза заметил, как отец, незаметно прислушивающийся к нашему разговору, довольно усмехнулся.

Я вновь обвел глазами присутствующих и встретился взглядом с матерью. Она сидела на другом конце стола, напротив отца, в окружении не вполне знакомых мне дам, видимо – ее близких подруг, и супруги Сэддока. Мама надела сегодня темно-лиловое платье, которое своим верхом подозрительно напоминало наши с отцом и братом мундиры. Я улыбнулся – она всегда очень гордилась тем, что носит фамилию Равел, и умела невероятно изящно это подчеркивать, не нарушая всего бесконечного множества норм приличия.

Мама смотрела на меня с нежной улыбкой, словно любуясь сыном, но я читал в ее глазах удивление и недоверие. Я вздохнул, сам себе признаваясь, что таким меня видели на всех официальных приемах Востока. Везде, за исключением собственного дома.

Отец спросил об Оккаре, и мы втроем с ним и Сэддоком стали обсуждать детали моей поездки. Эльин, сидящий напротив, вежливо улыбался, но я понимал, что он напряженно следит за мной, ожидая очередной выходки. Сегодня днем я попытался объяснить брату, что произошло, но ему, не-магу, оказалось сложно это понять. Так что Эльин предпочел, все же, присматривать за мной, чтобы, в случае рецидива, по привычке сгладить острые углы перед отцом и гостями. Меня это несколько задевало, но я прекрасно понимал причины недоверия брата и потому просто игнорировал его взгляд. Только ближе к середине застолья братец явно успокоился и, наконец, присоединился к разговору, скорее почувствовав, чем поняв, что я не собираюсь ничего устраивать.