Дети Нитей. Великие Дома - стр. 32
В поисках входа в речной грот я с затаенной улыбкой думал: не специально ли Денно направил меня сюда, к месту, неотмеченному ни одним путешественником в Оккар и неописанному в путеводителях. Не было ли это первым уроком моего будущего учителя, призванным показать мне, частью чего я собираюсь стать, и позволить сделать самостоятельные выводы по поводу моего к этому отношения. Если так, то Денно и Суину они должны были бы понравиться, только я не собирался заводить с ними этого разговора, понимая, что молчаливая готовность выполнять любые возложенные на меня задачи будет лучшим ответом на подобный урок.
Вход я нашел довольно быстро, но, все же, ориентируясь скорее на Нити, чем на собственные глаза. И теперь стоял перед небольшой речушкой, почти ручейком, со звонким журчанием бегущим по отполированным до гладкости камням. Она брала начало где-то в горе, пробившись к солнцу через не слишком большую расщелину в камне. Я аккуратно пролез внутрь.
В пещере не было искусственного освещения, только потоки дневного света проникали сюда сквозь небольшие трещины и дыры в своде. Я уселся на камни рядом с речным истоком, закрыл глаза и прислушался к журчанию воды.
В этом месте, на удивление простом после Оккара, была какая-то своя магия. Здесь не осталось и следа от человеческого шума и суеты, и, почему-то, совершенно невозможно было размышлять, несмотря на всю кажущуюся обыкновенность этой пещеры. Но в моей голове сейчас не осталось ничего, кроме мерного стука капель. Я открыл глаза и взглянул на Нити. Ни малейшего присутствия людей я не обнаружил, словно не было над головой огромного города. Тут царили только прохлада, толща желтых камней, запах сырости да гипнотизирующий звон воды.
Когда я вернулся в таверну, чувствовал какое-то странное опустошение, абсолютную умиротворенность. Оставшийся час до испытания я просидел на полу комнаты, медитируя и по крупицам изгоняя из себя этот непривычный мне покой. Ощущение, так необходимое жителям Оккара в их ежедневных заботах и так вредившее мне, магу Разума, для которого эмоции и чувства, что свои, что чужие, были важны как воздух. Без них я барахтался в непонятном для меня мире, словно слепой котенок, и это пугало, заставляя всеми силами бороться с нахлынувшим умиротворением. Эти неизвестные мне прежде ощущения стали еще одним уроком, позволившим осознать, что универсального ответа единения с природой не было и нет. Что мне еще только предстоит найти свой личный баланс между всеми теми странными и непохожими друг на друга свойствами моей неуемной личности, которые способствовали моему плану и делали меня частью каждой из пяти школ магии Востока, но пока еще явно не были готовы мирно сосуществовать в одном человеке.