Дети мертвого Дракона - стр. 19
Вадим только кивнул, Кольцов посторонился, и он прошел мимо него в квартиру.
Дверь захлопнулась, погрузив коридор во мрак.
В темноте раздался тихий, протяжный стон. Пегая кошка зашипела ощерившись и ухватив котенка за шкирку, прижала его худое тельце к себе.
В тесном коридоре двоим было не развернуться. Кольцов, пропустив Вадима вперед, оказался прижатым дверью к стенной вешалке, на которой висели какие-то древние зимние куртки и набитые невесть чем кульки. Над головой низко нависали открытые антресоли и полки для головных уборов, угрожающе кренящиеся под весом огромного количества шапок, шляп и шарфов. Наклеенные в допотопные времена обои, когда-то изображавшие каменную кладку, прорвались во множестве мест, а под потолком так и вовсе отошли, обнажая болезненно – жёлтую, бугристую штукатурку. Рядом с вешалкой на стене висело простое прямоугольное зеркало без рамы. По верхнему краю стекла медленно текла муравьиная река.
Вадим остановился в замешательстве, переводя взгляд с Кольцова на полную женщину, одетую в бесформенное шерстяное платье с эмблемой на груди, отдаленно напоминающей лого «Адидас». Женщина улыбалась безжизненно и как-то нервно, будто и не уверена была, пришел ли гость к добру али к худу.
– Ну вот, вот так, – суетился Кольцов, запирая многочисленные замки на прохудившейся дерматиновой двери. На месте глазка зияла дыра, сквозь которую тянуло прелым воздухом подъезда. Вадиму даже показалось, что дыра всасывает в себя задверный мрак. Странно, что он не заметил ее с другой стороны, он просто должен был увидеть свет…
– Вот так! – снова повторил Кольцов и внезапно встал на колени перед Вадимом с болезненной, неприятной гримасой. Прежде чем Вадим успел удивиться, старик открыл полочку, расположенную прямо под зеркалом, и не церемонясь вывалил на пол груду древних дырявых тапок.
– Тут можно выбрать… по размеру, – совершенно диким голосом сказал он и, встав наконец с колен, отряхнул пыль и какую-то шерсть с халата. Робея, Вадим кивнул и не расшнуровывая кроссовки, стянул их с ног.
– Вы как обуетесь-разуетесь, проходите в гостиную! – подала голос полная женщина. Она тараторила одновременно с Кольцовым, перебивая его и натужно изображая голосом и лицом верх радушия и гостеприимства как плохая актриса.
– Да, Вадик, иди прямо за мной, – Кольцов повернулся и прошаркал в комнату, находящуюся в противоположном конце коридора.
Миновав крошечную кухню и еще одну запертую дверь, должно быть, уборную, Вадим оказался на пороге гостиной. Женщина ужом проскользнула мимо, и он почувствовал запах ее… не духов, нет, но тела – острый, приторный запах пота. Словно уловив его мысли, она повернулась и улыбнулась совершенно безжизненной улыбкой.