Дети Луны - стр. 9

По пути купил баллон пива. Большой, двухлитровый. Покупать пиво хирургу теплинское общественное мнение дозволяет. Шахматисты пиво любят. У нас хоть и не «Режанс», но кружки большие, старинные, еще с советских времен: граненые, на пол-литра.

Я угадал: в спорткомитете шахматистов было трое. Я – сам-четвертый. Как раз по кружке на брата.

Бахмагузин и Соколов играли, а Морозовский томился без соперника. Мы, вторые номера местной шахматной иерархии, время от времени играли с соседями из Веневского, Рамонского и Поворинского районов, а раз в году дружно ездили в Черноземск защищать честь района. Защитнички не хуже других…

Я поставил баллон на свободный столик.

– Пиво без водки – деньги на ветер, – заметил Бахмагузин. Мысль эту он привез из потерянной страны Чехословакии, в которой побывал еще в темном социалистическом прошлом, будучи молодым хлеборобом-ударником. Там, на вечерах чехословацко-советской дружбы, они вместе с чешским пивом пили московскую водку, и получалось полное взаимопонимание

– На ветер, так на ветер, – я расставил фигурки.

– У нас самогоночка, марганцовкой правленая, противогазом чищенная, медком сдобренная, смородинкой облагороженная, – соблазнял Бахмагузин.

– Нет, я свою норму выбрал. Еще с утра, уж пришлось.

– Говорят, в Волчьей Дубраве того… пошалили… Насмерть.

– Было дело, – я не люблю распространяться ни о живых пациентах, ни о мертвых. В первом случае врачебная тайна. Во втором – тайна следствия. И вообще, я отдохнуть хочу. Отвлечься.

– В магазине слышал, колом проткнули сердце, – продолжил Бахмагузин. Судя по всему, позиция его безнадежна.

– А что ты в магазине делал-то?

– Так… Зашел…

– Должно быть, разбогател?

Поняв, что подробностей от меня не дождаться, он вернулся к позиции на доске.

Я сделал с Морозовским три быстрые ничьи, а Бахмагузин с Соколовым мучили ладейный эндшпиль.

Свет мигнул – и погас. Добрый вечер, район!

– Стоит игра свеч? – спросил Бахмагузин. – Или будем считать – ничья?

– Какая ничья? – возразил Соколов. – Хочешь слить, говори прямо.

Затеплился, замерцал огонек.

– Этот огрызок последний, – предупредил Морозовский. – Давайте на лампу скидываться.

– Скинемся, но сначала отложим, – предложил Бахмагузин. – До лучших времен.

Соколов пожал плечами.

– Отложим, так отложим.

К счастью, партия не моя. У меня и без того список отложенных дел длинный – поставить на зуб коронку, поменять водопроводный кран, купить коричневой ваксы для обуви, починить табурет и дочитать, наконец, взятый месяц назад в библиотеке американский детектив.

– Который час? – Бахмагузин был в печали. Часов не наблюдают лишь счастливые, а несчастным следить за временем просто вменено в обязанность.