Размер шрифта
-
+

Дети луны, дети солнца - стр. 20

Ренэйст медленно кивает головой, продолжая свой путь, слыша, как снег скрипит под ее сапогами. Он прав – нет дороги назад, и не должна она оборачиваться. Кто бы ни смотрел ей вслед, больше это не имеет значения.

Воины, стоящие на страже по обе стороны от тяжелой резной двери, выпрямляются, завидев их приближение. Олафсон кривит губы в лукавой усмешке, кидает на подругу детства быстрый взгляд, только та все так же невозмутима. Проходит она мимо, лишь кивает слегка головой, и распахивают стражи перед ними тяжелые двери.

Великий Чертог дышит на них жаром очага и ароматом съестного, а стуки каблуков, звучания музыки и множество голосов проникают в головы, наполняя их шумом. После морозного воздуха тепло жалит щеки уколами сотен крошечных игл, и Ренэйст трет их ладонями, предварительно сняв перчатки и сунув их за пояс, словно это поможет. За ее спиной Ньял широким движением стирает с бороды подтаявший иней, смахнув с пальцев капли воды. Взглядом находит он братьев своих и отца, столь же рыжеволосых и шумных, как и он сам, и говорит, обращаясь к своей спутнице:

– Пожалуй, присоединюсь к веселью моих родичей. Совсем скоро начнется наше посвящение. Боишься?

Фырчит она задорно, слегка откинув назад голову, но даже слепец заметит, сколь фальшив этот задор.

– Шутишь, Ньял, сын Олафа? Стали б называть меня Белой Волчицей, коль боялась бы я испытаний?

Белой Волчицей прозвали Ренэйст на Трех Сестрах, и с архипелага хлынуло оно на материк. Луннорожденные же, не желая даже в подобной мелочи соглашаться с островитянами, продолжали называть ее прозвищем, данным на родине, – Белолунная. За белые ресницы, волосы и кожу получила она его, а иное – за качества, приравнивавшие ее к символу собственного рода. Оттого оно ей милее.

Широким шагом идет она мимо престола, на котором, хохоча, восседает отец. Ганнар-конунг в хорошем расположении духа, и за столом ему прислуживает Руна. Йорунн, сидя по правую руку от него, ест с холодным безразличием на лице, лишь изредка кидая короткие улыбки тем, кто интересуется, не больна ли ранее улыбчивая и счастливая владычица Чертога Зимы. Кому же скажет она, сколь тяжело дается ей измена собственного супруга? Долг ее, как кюны, на первое место ставить благополучие своего народа, и уже потом может думать она о собственном счастье. Только покинуло оно ее, утонуло в Зеркале Вар, и лишь долгом живет теперь Йорунн, дочь Хильде.

Незаметной хочет остаться Ренэйст, проскользнуть мимо отца и сесть поближе к другим воинам, но замечает ее конунг.

– Что же ты, дочь моя, скрываешься в тени? – радостно восклицает он. – Сядь подле отца, как истинная его наследница! Пусть видят все гордость и честь Ганнара Покорителя, конунга Чертога Зимы!

Страница 20