Дети Лавкрафта - стр. 28
Леонора пристально глянула на меня через плечо Душки-Дорогушки: мол, «какую чудесную хрень ты несешь, Джинни». Однако дама-начальница, должно быть, пожелала не судить меня строго по ведомству правдоподобия, потому как уже в следующий момент я поняла, что она пожимает мне руку и улыбается, пожатие ее, по коже ее судя, вроде бы мягкое, зато по силе крепкое.
– Что ж, это было бы великолепно, – сказала она мне. – Одолевайте эти трудности, и отныне вы, разумеется, будете сами себе давать задания. – Еще одно пожатие напоследок, чуток потверже. – Или не давать.
Другими словами: «не облажайся в этих делах, особенно после того, как заявила, что можешь их распутать, не то последствия тебя не обрадуют». Не было у меня громадного желания голову ломать, какими могли бы быть эти самые последствия, ведь никто типа и не собирался в деталях разъяснять.
– Согласна, мэм, – сказала я, заставляя себя не отводить взгляд. И ждала, что она сделает это первой.
В ту ночь, когда растворилась крохотная дверь моих снов и я вползла вовнутрь, так меня будто скрутил кто и обложил со всех сторон. Повсюду слышалось похожее на шорох бумаги трепетанье крылышек, общее движение и дребезжание – что-то вроде жужжания, что-то вроде стрекотанья, словно большая машина заводилась вдалеке, звуки, сведенные к простому резонансу. Вибрация ощущалась прямо у барабанной перепонки, будто что-то безъязыкое говорить пыталось.
Я лежала на полу в комнате моих снов, в темноте, и ждала, когда невесть что укутает меня гомонящей, клацающей волной, разинув множество своих пастей. Даже глаза не закрыла. «Путь будет что будет, – помнится, бессвязно думала я. – Пусть наваливается».
Большую часть того утра я провела у себя в квартире, собирая вещички, что оказалось легче, чем я ожидала: всего-то одежда, еда, мой компьютер да удостоверение личности, – все остальное оставлялось. Не виделось какого-то смысла, чтоб «Проект Дэнси-стрит» взялся разыскивать какую-то низменную, отмотавшую срок морильщицу, однако, учитывая, что я уже была на пороге того, чтоб удрать к чертям собачьим с их маленькой военной энтомологической кампании, я еще намеревалась сразу после избавиться от данного мне фирмой телефона. Прежде, то есть, чем исчезнуть в щелях, как и положено такому метафорическому насекомому, как я.
Потому как именно про то, конечно же, я и думала, слушая разглагольствования Душки-Дорогушки: про то, что, раз уж я соскочила условно-досрочно, то буквально ничто больше меня к этой работе не привязывает, нет никаких мирских причин мне за нее держаться. То есть, согласна, зарплата была приличной, а деньги всегда лучше, чем безденежье (еще одна мудрость, возглашенная Циллей). Только всякий левачок-потрава был для меня еще одним потоком доходов, не требовавших от меня расписок и не грозивших еще одной финансовой проверкой: как бы ни была предсказуема моя работа, все дело