Дети галактики 2. Беда с пиратами - стр. 4

Сумрачное помещение, где бойцы готовились к выходу на арену, было общим для всех. По периметру располагались помосты – для тех, кто мог позволить себе личного массажиста; дальше шли лавки. На одной сидел краснокожий минотавр. Концы его могучих рогов были закованы в металлические наконечники, задние копыта гоцали по полу серебряными подковками.

Напротив сидел мандалорец. Глухой, как цинковое ведро шлем скрывал голову, руки и ноги были закованы в шипастые латы. Грудная пластина блестела, будто серебряное зеркало.

Минотавр аккуратными кольцами укладывал сеть. На стыках ячеек поблёскивали электорошоковые контакты.

Мандалорец чистил парализатор.

Смертельное оружие на Арене было запрещено, но это не мешало случаться двум-трём несчастным случаям в день. Что, согласитесь, только повышало ставки.

Заставляло щекотать нервы зрителей, добрых обитателей мирной и просвещенной Галактики.

Совсем скоро минотавру и мандалорцу предстояло выйти на Арену, а сейчас они скрупулёзно обсуждали результаты последней кровавой паялпы…

Дружески махнув обоим и стараясь не замечать подозрительно активную фиолетовую плесень в углу, скачущих по полу крупных астероидных блох и неопознанный желеобразный объект, который прятался под шкафчиком, Сэм прошел в душевую.

Штаны бросил в утилизатор, а сам встал под освежающие струи антисептика. В носу всё еще стоял рыбный запах сулавеси, а перед закрытыми глазами мелькали его пульсирующие внутренности, прикрытые прозрачной брюшной мембраной…

Когда он вышел из душа, сулавеси уже сгрузили с робо-саней на массажный помост. Креветоид лишь слабо подёргивал лапками, страшный хвост бессильно свешивался на бок, и только жаберный мешок без устали вздымался и опадал, качая кислород.

Завидев Сэма, сулавеси бешено завращал глазами и издал злобный скрежет – будто куском пенопласта быстро-быстро водили по стеклу.

– Да ладно тебе, – Сэм бесстрашно похлопал по пластине, прикрывающей головогрудь. – Подумаешь, разок проиграл. Бывает.

Вытирая на ходу мокрые волосы, он вышел из раздевалки и направился к кольцевому коридору, окружающему трибуны с внешней стороны. Оранжевые рукава новенького, только что отпечатанного рабочего комбинезона лихо завязаны на поясе, под майкой бугрятся честно накачанные мускулы, а на правой руке, чуть выше локтя, поблёскивает краской свеженькая татуировка: девятый по счёту кольцевой трайбл. На Китеже такие называли "Чёрный ёж" и набивали их, как правило, охотники на касаток.

Вот и еще один день прожит, – думал Сэм, шагая по пандусу, который вёл к входу в кабак. – Еще один бесполезный, никчёмный, ничем не примечательный день…