Дети Антарктиды. На севере - стр. 19

– Будем считать это как два голоса «против», – вздохнув, произнес исландец. – Полагаю, про наше с Юдичевым мнение вы уже в курсе. Теперь твой черед, Арина.

Девушка молчала, не сводя обеспокоенного взгляда со старика и вцепившуюся в него Машу.

– Простите, Мария… – прошептала она и кивнула Лейгуру.

– Так, теперь Домкрат. Он вообще понимает, о чем мы тут?

Прогрессист, не сводя пристального взора с губ исландца, покачал головой, утвердительно ответив на его вопрос. Надя стала общаться с ним на языке жестов, и, судя по резким движениям рук, пыталась убедить его принять верное, по ее мнению, решение. Так длилось несколько минут, пока Домкрат не опустил голову, тяжело выдохнул и после показал Лейгуру опущенный большой палец.

– Сволочь ты! – прошипела Надя, показывая ему неприличный жест. – Он столько для тебя сделал, а ты… сволочь!

Домкрат выглядел пристыженным. Он резко встал с места и по примеру Юдичева отошел к окну, положив ладони о подоконник.

– Плевать я хотела на ваше чертово голосование, ясно? – заявила Маша. Ее заплаканные глаза горели искорками отражающегося пламени. – Мы все равно понесем его.

Ей ответил Юдичев:

– Да можете нести его сколько вам обеим в голову взбредет, только вот все остальные вас ждать не будут и уйдут вперед, пока мерзляки вам на пятки ступать будут.

– Умолкни, – спокойным, но в то же время угрожающим голосом произнес Лейгур, взглянув на стоящего рядом коллегу.

– Я помогу им, – вдруг откликнулся Тихон, подняв руку. – Я за то, чтобы нести Вадима Георгиевича до конца.

Все удивились решению Тихона, а некоторые, вроде Арины и Нади, даже с недоверием оглядели его, будто приняв сказанное за шутку.

– Твоего мнения здесь вообще никто не спрашивал, сопля зеленая, – гаркнул Юдичев. – Сиди и не отсвечивай.

– Тебя спросить забыл, крыса корабельная.

– Че ты вякнул, щенок?

Юдичев уже было стал обходить костер, чтобы добраться до мальчишки – тот тоже времени даром не терял, крепко сжав спрятанная нож в кармане куртки, – но к счастью вмешался Лейгур:

– Пацан уже давно заслужил быть частью команды, и право голоса у него есть, как и у каждого здесь. Так что вернись на место.

Юдичев продолжал испепелять злобным взглядом мальчишку, а потом указал на него.

– Я тебе твой острый язычок оторву с корнем, если еще раз будешь перечить мне, сопляк. Усек?

– Ага, как же, обязательно, – продолжал язвить Тихон, хоть в голосе его и слышалось содрогание.

Юдичев не сводя с мальчишки глаз сел обратно.

Через минуту возникшее внезапно напряжение в команде спало, и Лейгур продолжил:

– Я, конечно, твой выбор не понимаю, малой, но «за», так «за».