Десятый самозванец - стр. 62
Напарившись, да отпившись квасом, который им вместе с чистым бельем принес хозяин, друзья пошли ужинать. Гречка, сваренная с мелкими кусочками мяса, лучком и, щедро сдобренная маслом, была чистое диво! Были еще и печеные в золе яйца, пареная репа и речная рыбешка. Для соленых грибов не пожалели сметаны. Хозяин, хоть и брал недешево, но кормил хорошо!
Мужики и не заметила, как «уговорили» под кашицу всю гостевую баклагу, а хозяин вытащил полуведерную корчагу, не забыв, однако, загодя взять положенную денежку.
– Эх, благодать, – благодушно заявил Тимоха, развязывая пояс. – Хорошо тут у тебя. Теперь бы, да до полного счастья – бабу бы где-нить завалить. Только, – вздохнул он, выбирая огурчик. – Где же ее взять-то?
– Мою возьми, – сказал хозяин, кивая на возившуюся у печки жену: – Ежели, на раз поиметь – денгу плати. Ну, а на всю ночь – копейку.
Тимоха чуть огурцом не подавился. Костка, в отличие от друга, успевший повидать и не такое, воспользовавшись замешательством, налил всем по чарочке, выпил, не дожидаясь остальных, а потом налил себе вновь… Акундинов, хлопая глазами, даже и забыл, что Коску-то поить не следует, схватил свою чарку и опрокинул ее содержимое в глотку, не прикасаясь к губам…
– Ну, так чего? – поинтересовался хозяин, забрасывая в рот горсть квашеной капусты. – Бабу берешь, али, нет?
– Подожди, дай подумать, – закашлялся Акундинов.
– А чё тут думать-то? – удивился хозяин. – Баба справная. Давай, решай быстрее, а не то ей еще скотину кормить…
… Утро Акундинов встретил с жуткой головной болью. Попытавшись приподнять башку, он тут же со стоном ее уронил. С трудом, повернувшись на бок, уткнулся носом в незнакомую спросонок женщину…
Мелания, спала тихонечко, посапывая, словно младенец и положив под щеку обе ладошки. Почувствовав, что мужчина проснулся, она улыбнулась и открыла глаза. Протянула руку и погладила его по щеке.
– Хороший ты мой, – прошептала она на ухо, прижимаясь покрепче.
«Хороший? – тяжело заворочал мозгами Тимоха. – Это, чем же» То, что было вчера, не помнил напрочь. Было ли у него чего с бабой, не было ли? Немного поерзав и, ощупав себя, понял, что лежит на постели прямо в штанах и рубахе. Да уж, в таком состоянии, что был вчера, он не то, что бабу не мог бы «поиметь», а его самого бы «поимели»… А женщина, между тем, мечтательно проговорила:
– А какие ты мне вирши вчера читал складные! Век бы слушала. Сказал, что специально для меня сочинил.
«Вирши? – с трудом стал припоминать Тимофей. – Вирши, кажется, были. Только, какие?»
– Как ты вчера сказал: – «Приголубь меня, баба-кошка, ты меня чуть-чуть приголубь, мне бы ласки, совсем немножко, мне бы счастья, какого-нибудь», – с чувством прочитала баба. – А я бы тебя вчера и рада приголубить, дак уж и голубить-то нечего было… – со смехом добавила она.