Деспот - стр. 2
Марич усмехнулся, когда я покраснела. Он ничего не сделал: не распустил руки, не отвесил сомнительный комплимент, но мне стало не по себе. Я впервые ощутила, что такое взгляд взрослого мужчины на меня, как на женщину. И я сбежала, весь вечер не высовывалась из комнаты. Хотя думать, что Марич стал бы меня преследовать, чушь. На нем всегда висели женщины. Красивые зрелые женщины.
Ивсе же, иногда этот взгляд возвращался, принося с собой неуютное чувство, будто я на грани неизвестного, на краю обрыва.
А теперь Марич снова здесь и издевается над моим горем.
Игорь Николаевич бросает вопросительный взгляд, но почему-то не на меня, а на Марича. Тот ему кивает, и шофер с видимым облегчением покидает нас.
Я могу его понять, чужое горе тяготит, но обида впивается острыми когтями.
– Я вас слушаю.
А что я еще могу сказать? Убирайтесь?
По крайней мере, он знает, что нужно делать в таких случаях.
Однако, без приглашения опустившись в кресло, Марич заводит речь совсем не о похоронах.
– Анастасия, я думаю, твоих мозгов хватает понять, что такой домашней болонке, как ты, в бизнесе делать нечего. Ты только разоришь всю группу компаний, – снисходительный взгляд бесит, но в чем-то он прав. – Даже не суйся, я в течение пары недель все оформлю на себя.
Я вскидываюсь. Что? Но Марич не дает вставить мне ни слова.
– Не пытайся даже вякать. На твое наследство я не претендую, если ты вообразила, что тебя грабят. Счета, недвижка, цацки… Что там еще может тебе понадобиться, забирай. Если отвоюешь у шакалов-родственников, – презрение в его голосе ощутимо физически.
Да кто он такой, чтобы судить и оскорблять мою семью!
Ненавижу его! Ненавижу!
Всего целиком! От кончиков носов дорогущих итальянских туфель до английского галстука! От длинных пальцев, поправляющих равнодушно часы за полмиллиона до уже проклюнувшейся синеватой щетины!
Не удивлюсь, если родители погибли по его вине.
У него репутация человека, на пути которого стоять нельзя. Рискнувшие, исчезают.
Только бабки! Только власть! Ничто другое для таких, как Марич, не имеет значения.
– Как благородно с вашей стороны, Александр Николаевич, – цежу я, сжимая в кулаки руки, лежащие на коленях. Ногти больно впиваются в ладони, но в противном случае, я не сдержусь и залеплю ему пощечину.
– Прекрасно, что ты это понимаешь. Хотя бы это, – насмешка в его голосе подсказывает, что он отчетливо видит, что я сейчас чувствую. – Только ты еще не осознала, что с этого момента грош цена твоей жизни.
Он мне еще и угрожает?
– Я бы дал тебе добрый совет, но его нет, – в театральном жесте Марич разводит руками. – Будь твое наследство не таким жирным, я бы посоветовал свалить подальше, спрятаться, переждать лет пять и найти себе покровителя. Но ты откусила столько, сколько самой не прожевать, а охотников на этот кусок достаточно.