Дело вдовы Леруж - стр. 24
Он позвонил в стоявший перед ним колокольчик; вошла служанка.
– Жаркое, – потребовал он, – и оставьте меня одного. Да, – продолжал он, яростно разрезая баранью ногу. – Наверняка у них был ребёнок. Дело же было так. Вдова Леруж служит у богатой высокопоставленной дамы. Муж дамы, возможно, моряк, отправляется в дальнее плавание. У дамы есть любовник, она, забеременев от него, доверяется вдове Леруж и с её помощью тайно разрешается от бремени.
Тут папаша Табаре снова позвонил:
– Манетта! Десерт, и – вон отсюда.
Нужно признаться, что такой хозяин, как папаша Табаре, не заслуживал столь искусной кухарки. Он затруднился бы сказать, что ему подавали на обед или хотя бы что он ест сию минуту, а между тем это был грушевый компот.
– Но ребёнок! – продолжал он вполголоса. – Что стало с ребёнком? Быть может, его убили? Нет, если бы вдова Леруж принимала участие в детоубийстве, она не представляла бы опасности. Любовник пожелал, чтобы ребёнок жил, и его поручили заботам вдовы, которая его воспитала. Возможно, потом ребёнка у неё отобрали, однако остались доказательства его рождения и существования. Тут я попал в цель. Отец – это мужчина в карете, а мать – та женщина, что приезжала к вдове с красивым молодым человеком. Не сомневаюсь, что ловкая вдовушка ни в чем не испытывала недостатка. Есть тайны, которые стоят фермы в Бри. Она шантажировала двух человек. Понятно, что если она позволяла себе такую роскошь, как любовник, то расходы её с каждым годом росли. Слаб человек! Сердцу не прикажешь! Но шантажистка перестаралась, и все пошло прахом. Она стала угрожать, родители ребёнка испугались и решили, что с нею пора покончить. Но кто взялся исполнить это? Отец? Нет, он слишком стар. Черт побери, конечно, сын! Хотел спасти мать, милый мальчик. И вот вдова – хладный труп, а доказательства преданы огню.
Манетта же приникла ухом к замочной скважине и слушала, затаив дыхание. Время от времени до неё доносились отдельные слова, восклицания, удары кулака по столу – и все.
«Понятное дело, – думала она, – ему все женщины покоя не дают. Пытаются убедить его, что он стал отцом».
Снедаемая любопытством, она не выдержала и рискнула приотворить дверь.
– Вы просили кофе, сударь, – робко произнесла она.
– Не просил, но принесите, – ответил папаша Табаре.
Он попытался выпить кофе одним глотком, но обжёгся, и боль мгновенно вернула его к действительности.
– Горячо, черт возьми! – проворчал он. – Проклятое дельце совсем вывело меня из равновесия. Верно, я принимаю все слишком близко к сердцу. Но кто, кроме меня, может, пользуясь только логикой, восстановить все, что произошло? Уж, конечно, не бедняга Жевроль! То-то он будет посрамлён, то-то будет злиться! А не навестить ли мне господина Дабюрона? Нет, рано ещё. Нынче ночью я должен обдумать некоторые обстоятельства, привести мысли в порядок. С другой стороны, ежели я останусь здесь в одиночестве, вся эта история приведёт мою кровь в движение, а после столь плотной еды это грозит несварением желудка. Пойду-ка проведаю госпожу Жерди – эти дни ей нездоровилось, поболтаю с Ноэлем и немного развеюсь.