Дело тётушки Кеннел - стр. 12

Повисло молчание. Пока оно длилось, доктор проверила пульс пациента, послушала тоны сердца, сняла с лампы колпак и заставила коммерсанта посмотреть на свет. Все это она проделала, не произнося ни слова.

– Сегодня десятое ноября, – сказал Саммерс. – Семью восемь – пятьдесят шесть. Президент нашей страны – Вильсон.

– Очень хорошо.

– До него, – продолжал коммерсант, не затрудняясь застегнуть расстегнутую рубашку, – президентом был Тафт, а перед ним – Рузвельт. Ни мой отец, ни мой дед, а равно и иные родственники мужского пола не страдали ни пляской святого Витта, ни слабоумием, ни иными расстройствами, кроме, разумеется, расстройства желудка.

– Хорошо. Продолжайте, пожалуйста.

– Я могу без особенных затруднений прикоснуться пальцем к своему лбу и носу, если это доставит вам удовольствие. Ведь доставит?

– Пожалуйста.

Движения коммерсанта были вполне уверенными.

– Могу также прикоснуться к вашему носу, – сообщил он.

Доктор отстранилась от его протянутой руки.

– Благодарю. Этого делать не нужно.

– Почему не нужно? Не нужно? Вы действительно так думаете?

– Вы не ответили на мой вопрос, мистер Саммерс.

– Знаете, ответьте лучше на мой. Что еще я должен сделать, чтобы вы оставили меня в покое?

– Ответить на несколько вопросов, – сказала доктор Бэнкс. – Меня пригласил ваш компаньон – я говорю вам это прямо, без экивоков. Будет лучше, если вы так же прямо ответите мне.

Коммерсант поднял глаза, увидел Маллоу, стоявшего в дверях и выразительно усмехнулся.

– Прекрасно, – доктор Бэнкс предпочла принять такой ответ как положительный. – Отвечайте, пожалуйста.

– Что? Ах, слышу ли голоса?

Саммерс смотрел в сторону компаньона.

– Да, – произнес он. – Да, слышу.

Последовала пауза, после чего доктор спросила:

– Это голос мужчины или женщины?

– Мужчины.

– Кто же этот мужчина?

Саммерс прищурился.

– Один знакомый. Я был склонен считать его другом.

– Почему «были»?

Коммерсант подпер голову локтем.

– Наверное, потому, что был тогда молод и не знал, что как бы ни было, все равно ты всегда одинок. Когда тебе плохо – всегда. Все желают тебе только добра, развешивают душеспасительные словеса и думают, какие они хорошие. Вместо того, чтобы честно признать, что помочь не могут, отойти в сторону и позволить хотя бы спокойно сдохнуть.

– Что же именно говорит вам этот человек?

Д.Э. пожал плечами.

– Ну, а все-таки? – настаивала доктор. – Можете вы вспомнить его последние слова?

Коммерсант немного помолчал.

– Сколько угодно. На память не жалуюсь. Он сказал… стоп, как же это было? Значит, он сказал: «Вы с ума сошли! Очнитесь, что вы делаете!»