Дело о лысой гимнастке - стр. 10
Тогда, в годы юности, мы с Соней были беспечными студентами института кинематографии, или ВГИКа. Все было чудно и удивительно: первые дни учебы, первые лекции и уроки мастерства, дерзкие, честолюбивые надежды… Как говорится, весь мир принадлежал нам.
Я действительно первый раз обратил внимание на Соню, когда она стояла у окна. Разумеется, она не ковыряла в носу, но о чем-то сосредоточенно думала. Я подошел и осмотрел красавицу с ног до головы, небрежно облокотившись о подоконник.
– Привет, красотка! Хорошая погодка, не правда ли? Предлагаю познакомиться и отправиться в ресторан, чтобы обмыть знакомство и настроиться на ночь безудержного секса.
Мне казалось, что столь стремительным началом я мгновенно очарую симпатичную девушку.
Она перевела на меня синий задумчивый взгляд, в свой черед окинула взором с ног до головы и спокойно кивнула:
– Предлагаю для начала просто познакомиться. Сообщите мне ваши ФИО, рост, вес, вредные привычки.
Я ослепительно (как мне казалось) улыбнулся.
– Запросто! Ален Муар-Петрухин, рост – метр семьдесят шесть, вес – шестьдесят два кило, московская прописка, вид на жительство в городе Париже, вредных привычек не имею.
– Интересно, – протянула Соня. – Значит, вы – идеальный человек, раз без вредных привычек. И имя у вас интересное. Совсем как у меня. К вашему сведению, я – Софья Дижон. Живу в Москве, мое второе место жительства – город Женева.
Так с первых же слов выяснилось, что мы оба – полукровки, и этот факт нас немедленно сблизил. Разумеется, мы не поскакали ни в какой ресторан для обмытия знакомства, а просто целый день бродили по ВДНХ (пропустив последние пары), ели мороженое и делились воспоминаниями о светлом детстве в окружении любящих родителей. Ближе к вечеру я купил бутылочку шерри, которую мы распили в родном общежитии на Галушкина, в определенный момент перейдя от духовного общения к общению телесному.
Так началась светлая история нашей любви. Казалось, мы были созданы друг для друга. Засыпали и просыпались вместе, готовили друг другу кофе и банальные бутерброды, обещая «чуть-чуть позже» порадовать любимую – любимого грандиозным блюдом из шедевров мировой кухни.
Увы, это время так и не наступило и, каюсь, по моей вине. Я сам, кожей чувствуя, что юность – явление чрезвычайно короткое и скоро пройдет и что «надо пользоваться жизнью», однажды предложил Соне мировое соглашение: в ближайшие год-два не хранить друг другу отчаянную верность.
«Вокруг столько симпатичных девушек щелкает по асфальту каблучками, а я стараюсь на них не смотреть. Согласись, обидно! Ведь юность дается нам только раз, – объяснял я насупившейся подружке. – Пройдет немного времени, я женюсь – конечно же на тебе! – и уж тогда мне не придется погулять от души, я буду образцовым мужем и отцом. По этой причине предлагаю немедленно сделать перерыв, чтобы немного отвлечься друг от друга…»