Декабрь в объективе - стр. 41

И закусила губу, но та всё равно дрогнула.

— На вот, сама и спроси…

И Танька, точно в детстве шпаргалку, протянула плачущей подружке сложенный пополам листочек в клеточку, на котором красивым ровным почерком был написан телефон.

— Звони!

— Не могу… — голос дрожал, и она кусала губу… Не могу… Дай хоть посмотреть на него.

Татьяна Николаевна тут же протянула свой телефон и чуть его не лишилась, когда Клавдия Ивановна отдёрнула руку, точно от горячей сковороды…

— Вот же черти шутят! Я ему сегодня носки продала, — она облизала губы, а потом вытерла их ладошкой и сжала переносицу. — И меня нашёл. Что ж ему от нас понадобилось?

— Звони, говорю! Не тяни!

— Я с внучкой сначала поговорю. Узнаю, что он ей сказал. И что она — ему.

— И тебе наврёт, — не терпящим возражений тоном выдала хозяйка кухни. — Ему звони. От меня звони. Прямо сейчас. А то знаю тебя, никогда ничего не сделаешь без палки!

Клавдия Ивановна подняла с пола сумку и судорожными движениями принялась открывать молнию, потом — так же нервно набрать с бумажки номер. Не получилось.

— Набери, — отчаявшись, Клавдия Ивановна протянула телефон своей Таньке. — Руки трясутся.

Та набрала и вернула телефон в подрагивающие руки школьной подруги.

16. Глава 16 "Для полного несчастья"

— Это бабушка Василисы, — услышал Иван в трубку и чуть не выронил её.

Не чуть — пальцы разжались, но он всё же успел подставить другую руку. Хотел сказать, что не знает никакой Василисы, но передумал. И думал долго. Секунд десять точно, будто отсчитывал время старта. Андрюха точно запустил его в открытый космос своей непрошенной помощью!

— Очень приятно, — выдал то, что никаким образом не вязалось с ситуацией.

Да он и не знал, что у них выйдет за разговор. Неужели звонит, чтобы поблагодарить за фотографию? Только что ж так поздно? До утра благодарность не могла подождать?

Аж вспотел. Сел и почувствовал, как дрожит колено. Что ж он так сильно нервничает, точно у доски невыученный урок отвечает? На том конце вопросительная пауза порядком затянулась, будто от него ожидали совсем другого ответа. Он бы тоже хотел знать, откуда у Василисы взялся его телефон.

— Вы звоните по поводу фотографии? — спросил, в конец испугавшись гробовой тишины, застывшей в динамике телефона.

Понимал, конечно, что матери тяжело было увидеть фото умершей дочери. Экран компьютера не в счёт. А студенческий мог и не сохраниться в семейном архиве. Василиса точно никогда раньше не видела эту фотографию. Он заметил, как внимательно девочка на неё смотрела.

— Нет, мне не нужна фотография, — послышался из трубки ледяной голос. — Можете оставить её себе, но я запрещаю вам приближаться к…