Дебиземия - стр. 34
– Вот тебе сто фарандоидов и забудь о нем, – сказал монотонно и отрывисто.
Абрахма недовольно надула щеки, глядя на монеты:
– Ты не слышал мою цену, Бат? – спросила, едва сдерживая внутренний взрыв. – Я сказала: тысяча.
Бат Боил утробно заурчал, сморщился, приблизился к ней и процедил на ухо:
– Я могу на тебя обидеться, Абрахма. Разве мои сто фарандоидов стоят меньше твоей тысячи? Сто уже в твоих руках, а тысяча лишь дым под потолком.
Хозяйка питейного заведения беззвучно прожевала губами, судорожно сжала в руке монеты и вдруг рассмеялась неестественным вымученным смехом. Огромная грудь заходила ходуном, едва не выскакивая за пределы накидки:
– Все так, Бат Боил, все так. Мне нравится твоя щедрость. Люблю, когда твои монеты оседают в моих карманах. Но прибавь за шлюх, они в доме свиданий могли бы принести мне хороший доход. Ты лишаешь меня этого дохода.
– Не преувеличивай, Абрахма, – протянул на одной ноте Бат Боил. – Со мной у тебя не бывает уронов. Забыла, сколько фарандоидов перекочевало в твои карманы из моих? Зачем киваешь на девок, знаешь, что я никогда не плачу за шлюх?
Малкин мрачно не встревал в перепалку. Кулаками опирался на столешницу. Нагнул голову и смотрел исподлобья.
Коренные дебиземцы умерили пьяный галдеж, приглушили икоту обжорства и пялились на девушек, как на шлюх в доме свиданий.
У девчат внутри все кипело. Однако явное враждебное окружение подавляло порывы ярости. Неизвестно к чему мог привести конфликт.
Раппопет и Лугатик сжимали зубы, пытаясь из диалога понять, чем все закончится.
Ванька зашевелился, переступил с ноги на ногу, привлекая к себе внимание. Абрахма и Бат Боил повернулись к нему. Но его голос потонул во внезапном шуме, вплеснувшемся в дверь питейного заведения.
С улицы внутрь ворвалась толпа стражей инквизов в кожаном облачении с синими широкими поясами и медными пряжками. На плечах синие наплечники, по кожаным шлемам синие шнуры. Палаши в руках. Перекрыли вход и окна. Передний, с длинным утиным носом, бросился к хозяйке питейного заведения. Та встретила стража удивленным грубым возгласом, осадила, подавляя его прыть:
– Ты что, Бубран, с цепи сорвался? Ввалился со своей сворой, как пес голодный. Хлебнуть хмельного зелья захотел? Но ведь стражам инквизов запрещено лакать хмель.
– Донос, Абрахма, в твое питейное заведение терр Бат Боил затесался! – выпалил страж инквизов. – Теперь попался, от меня не уйдет, уж я возьму его за глотку.
Жадный взгляд Абрахмы метнулся по Бату Боилу, провалился в холод его глаз, вырвался, облипший наледью, и закувыркался по головам посетителей питейного заведения.