Давид против Голиафа - стр. 29

Государству-монстру потребовалась сила принуждения, организованная как механизм, как нечто, отражающее нечеловеческую природу самой власти. Палочная дисциплина, марширующие каре и колонны, движение человеческих масс, уподобленное движению хорошо смазанных частей инфернального механизма, – вот что принесло новым колониальным империям военную победу над индивидуальной отвагой и боевыми искусствами воинов традиционных обществ.

Современная армия ничего общего не имеет с духом мужественной 45 героики и суровой жертвенности. (В той части, где эти моменты еще проявляются, армия не является современной.)

Это бюрократическая организация, мерилом которой стало отношение количества разрушений, которые она может причинить, к количеству денег, которые для этого разрушения надо истратить. Это технологический вопрос, решаемый технократами в погонах, максимально защищенными от ответного риска.

Однако фальсификация фундаментальных сторон человеческой жизни не может окончательно подменить собой подлинную реальность. Фальсифицированное насилие, осуществляемое люмпенаминаемниками, обламывает себе зубы, сталкиваясь со встречным насилием новых воинов, которые встают на пути вселенской лжи.

На наших глазах партизанские образования ЦАХАЛ, успешно воевавшие против профессиональной британской армии, превратились в хорошо отлаженный бюрократический агрегат истребления на службе сионистского государства. В тот момент, когда, казалось, ничто не могло встать на его пути, этот Голиаф был посрамлен самоотверженной борьбой Хизбуллы – вооруженной организацией народа.

Кризис сознания – в его принципиальной вторичности к простому факту существования, в результате которого нужно вновь и вновь пересматривать его содержание.

«Бытие определяет сознание» – это знает каждый. Не только бывшие советские люди, но и весь западный мир стоит на том, что главное – это объективная реальность. Сознание – всего лишь верное зеркало, отражающее мир. К этому западное человечество приучено тремя веками просветительства и рационализма.

С другой стороны, само это представление существует в нашей голове. Там же в голове «живет» и пресловутая объективная реальность. Человек не может выскочить из сознания с такой же легкостью, с какой он выпрыгивает из своих штанов.

В результате люди сталкиваются с неразрешимым противоречием. Они заперты в сознании как в тюрьме, из которой нельзя убежать. Любой акт их деятельности – от открытия теоремы до полета на Марс – есть акт сознания. Вместе с тем, они предполагают, что это сознание (из которого невозможно выйти!) – это пассивное отображение «чего-то» настоящего, существующего вне них.