Давайте все убьем Констанцию - стр. 2

– От чего, бога ради!

– От смерти.

– От смерти никто не спасется, Констанция.

– Не говори так! Я не собираюсь умирать. Я здесь, Христос, для жизни вечной!

– Это просто молитва, Констанция, а не реальность.

– Ты вот будешь жить вечно. Твои книги!

– Лет сорок, быть может.

– А ты не швыряйся сорока годами. Мне бы из них хоть парочка пригодилась.

– Что бы тебе пригодилось, так это глоток-другой. Посиди смирно.

Я принес полбутылки «Голд дака».

– Боже! Это еще что?

– Скотч я не терплю, а это грошовое зелье как раз для писателя. Хлебни.

– Отрава. – Констанция скорчила гримасу. – Тащи живей что-нибудь другое!

В нашей маломерной ванной я отыскал небольшую фляжку водки, отложенную для тех случаев, когда ночь никак не кончается. Констанция ухватила ее:

– Иди к мамочке!

Она присосалась к бутылке.

– Полегче, Констанция.

– Тебе хорошо говорить.

Она сделала еще три глотка и с закрытыми глазами вернула мне фляжку.

– Бог милостив.

Констанция снова откинулась на подушки.

– Не хочешь послушать, от какой чертовой напасти я улепетывала по берегу?

– Погоди. – Я поднес к губам бутылку «Голд дака» и отпил. – Выкладывай.

– Так вот. От смерти.

Я уже жалел, что во фляжке с водкой больше ничего не осталось. Дрожа, я включил небольшой газовый обогреватель в холле, обыскал кухню и извлек бутылку «Риппла».

– Черт! – вскричала Раттиган. – Никак тоник для волос! – Она пила и тряслась. – На чем я остановилась?

– Как ты мчалась во весь опор.

– Да, но от чего я убегала, тоже было сказано.

В переднюю дверь постучался ветер.

Я держал Констанцию за руку, пока стук не прекратился.

Потом она схватила свою черную сумку и протянула мне какую-то книжечку.

– Вот.

Я прочитал: «Телефонный справочник Лос-Анджелеса. 1900».

– Бог мой, – прошептал я.

– Скажи, зачем я это взяла с собой? – спросила она.

Я пролистал книгу: А, потом Г, Д (кино, ТВ, сериалы) и до самого конца; имена, имена из забытого года, имена, о господи, имена.

– Соображай, – сказала Констанция.

Я начал с начала. А – Александер, Альберт и Уильям. Б – Берроуз. В – …

– О черт, – прошептал я. – Тысяча девятисотый. А на дворе тысяча девятьсот шестидесятый. – (Из-под вечного летнего загара Констанции проступала бледность.) – Эти люди. Почти все уже умерли. – Я уставился на фамилии. – По большей части телефонов бесполезно звонить. Это…

– Что?

– Это Книга мертвых.

– В самую точку.

– Книга мертвых, – повторил я. – Египетская. Из гробницы.

– Прямиком. – Констанция замолчала.

– Кто-то тебе ее послал? Записку приложил?

– К чему еще и записка?

Я перевернул еще несколько страниц.

– Ни к чему. Поскольку никого практически не осталось в живых, подразумевается…