Цветовое поле города в истории европейской культуры - стр. 19

Внешнее архитектурное пространство в римской архитектуре стало более политизированным и идеологизированным. Вопрос о том, насколько широко был распространен естественный тон материала и каково было соотношение между количеством таких фасадов и фасадов, в отделке которых использовалась штукатурка или окраска, по мнению Г. Флепса, на основании имеющихся данных на сегодняшний день не может быть решен однозначно. Вместе с тем, уже Г. Земперу принадлежит справедливое утверждение (к которому присоединяется и Г. Флепс) о том, что амбиции были одной из главных двигающих сил в формировании канона римской архитектуры: «Среди римлян, – пишет Г. Земпер, – повсеместно распространенным кажется обычай заменять живопись в архитектуре и пластических формах богатыми цветными материалами. Их тщеславие не удовлетворяло убеждение, которому греки придавали такое большое значение, о том, что внутреннее содержание должно соответствовать внешней красоте. Они изо всех сил сопротивлялись традиции росписи и давали возможность дорогостоящему материалу говорить самому за себя. С неслыханными затратами они доставляли со всех частей света разноцветные камни и редкие сорта дерева, чтобы скрыть за богатством отсутствие чувства прекрасного, для которого всегда достаточно простейших средств, чтобы действовать»[74].

Однако, несмотря на заметное расхождение в принципах декорирования внутреннего и внешнего пространства, даже неокрашенные, репрезентативно отделанные дорогими материалами фасады римской архитектуры были изначально задуманы цветными, многокрасочными, полицветными[75] и, по сути, продолжали реализовывать греческую идею архитектурного люминизма.

Считая «уничтожение, распад и смерть гражданской общины как бы подобны упадку и гибели мироздания»[76] (Цицерон), а отсутствие полисов – признаком варварства, греки и римляне, завоевывая новые земли, строили на них города.

Появившиеся в Причерноморье и Приазовье в VII в. до н. э. греческие города-колонии (Истрия, Борисфен), VI в. до н. э. (Ольвия, Феодосия, Пантикапей), в I в. до н. э. (Херсонес, Тира и многие другие) и существовавшие почти на протяжении тысячелетия, были рабовладельческими полисами и мало чем отличались от метрополий. Эти города имели развитую экономику, высокую культуру и отчетливое социально-классовое расслоение, роль катализатора в процессе которого играло общение варваров с греками[77].

Многочисленные полисы Римской империи вмещали от нескольких сотен до нескольких сотен тысяч жителей и были разными по своим размерам, от очень крупных, таких как Лакедемон или Спарта, до совсем небольших, как, например, фокидский полис Панопе, располагавшийся на границе с Беотией. Несмотря на разнообразный, и часто довольно крутой рельеф, все они имели одинаковую, строго регулярную структуру. На пересечении двух центральных улиц (одна проходила с севера на юг, другая – с востока на запад) располагалась площадь с базиликой, рынком, Капитолийским храмом и храмом императора, вблизи от нее – место для зрелищ (амфитеатр или цирк), вокруг города – территория с земельными участками граждан