Цветок Забвения - стр. 53
- Если то, что она сказала - правда, на данный момент ты - сильнейший из Старцев, - произнёс император вопреки его мыслям и цепям, которые он не торопился снимать. – Сколько тебе было, когда ты овладел мастерством?
- Пятнадцать.
- Чем раньше вы начинаете применять техники, тем раньше умираете… Ты не должен был дожить и до тридцати.
- Бессмертному Дитя такое трудно представить?
- Твоё бессмертие меня больше удивляет.
- Моё «бессмертие» не от меня зависит, - бросил Илай, но Дитя его снова удивило:
- Моё тоже. Или ты думаешь, что, проиграй я эту войну, и я выживу?
- Я слышал, Датэ не трогает детей. Даже таких как ты.
- Меня убьют мои собственные подданные. – Его тон никак не вязался с детским голосом. – Разувериться в Дитя намного проще, чем в обычном правителе. Я должен быть непогрешим, но, когда дело касается войны, это невозможно.
- Ты привык к власти, тебе не раз приходилось принимать трудные решения и выносить приговоры.
- Такие – никогда. – Император указал на двери, за которыми исчезла его гостья. – Дева – сильнейший козырь в этой войне, но сейчас она беспомощнее самой обычной женщины. Если мои министры узнают об этом, они откупятся ею от Датэ, и ни я, ни ты не сможем им помешать. Я не хочу, чтобы она узнала, что мои люди – ничуть не лучше огнепоклонников с Севера. Нам нужно снять эту печать.
И просить его об этом совсем не обязательно. Как будто у него не было других причин желать избавить женщину от клейма.
- Ты когда-нибудь воскрешал мёртвых? – спросил Илай, получая ожидаемый ответ:
- Даже для Дитя это невозможно.
- Так же как для Старца - снять чужую печать.
Перешагнув границы возможного, установленные их кланами, они всё равно никогда не смогли бы нарушить непреложные законы этого мира. Воскрешать мёртвых не мог даже император среди Детей. Снимать чужие печати не мог даже долгожитель среди Старцев.
6. ГЛАВА 6
Внешний мир не зря называли мужским. Ни быт, ни порядки, ни куча других особенностей, которые были в новинку мне, не удивляли меня так, как засилье мужчинами. Их было так невероятно много, и они все друг от друга отличались: разное телосложение, разная одежда, разные ранги, но ни один из них не был похож на Старца.
Поэтому он производил впечатление даже на представителей своего же пола. Что говорить о придворных дамах. Они замирали, стоило ему показаться, будто он был зверем, переместившимся в дворцовые коридоры прямиком из дикой саванны. Такой мрачный, молчаливый и настороженный.
В общем, его поведение было совсем не типично для вора и извращенца, которым он предстал передо мной в начале. Восхищаться чем-то и поклоняться кому-то он не привык. Но я была не настолько самоуверенна, чтобы считать, что он обделяет вниманием золото и женщин, просто потому что в поле его зрения нахожусь я. Если рассудить, у него было полно причин оставаться таким отстранённым, напряжённым, балансирующим на грани агрессии. Пусть армия Калеки ещё не подошла к городу, но он уже был в окружении врагов. Без своих любимых мечей.