Цветок Забвения - стр. 30

Хороший вопрос.

Я не помнила.

- Это уже не имеет никакого значения. Весь мир сошёл с ума, а вы заботитесь о «манерах». Ходите в тяжёлых, сковывающих даже дыхание, платьях. В обуви, которая превращает женскую ходьбу из полёта в пытку, и носите украшения, которые отбирают внимание, что должно принадлежать вашим волосам… глазам… губам… Мне начинает казаться, что эти манеры созданы в угоду мужчинам. – Я вздохнула, сползая ниже в воду. – Женщины никогда не стали бы отказывать себе в удовольствии освежиться в жару. Отдохнуть после ночи бдения. Разделить трапезу с сестрой, когда поднос ломится от еды.

- Но здесь её не так уж и много.

Немного, если они всерьёз собирались накормить человека, который не ел десять лет.

- Зайдите в воду и протяните ладони, - попросила я, уже даже не надеясь на технику голоса. Но девушки, переглянувшись, всё же помогли справиться друг другу с застёжками и сняли платья.

Когда они сели с протянутыми ладонями, я положила каждой по угощению.

- Столько положено есть Деве. Руками то, что в руке умещается.

- В час?

- В день.

Они посмотрели на меня так, будто поняли, почему наш клан вымер. И Калеки к этому отношения не имели.

- Вы страдали от голода?

Я грустно улыбнулась.

- Нет, наши сады и леса были изобильны.

- Тогда почему? Разве у вас есть закон, запрещающий сытно и вкусно питаться?

- Никто из отшельников не услаждал свою плоть так, как Девы. – Они дружно покраснели и отвели глаза, будто в первую очередь подумали вовсе не о вкусе. – А что касается сытности: еда - не единственное, что даёт нам силы. - Я указала на окно. – В большей мере мы зависим от света.

- Свет?

- Да. Дневной – яркий, щедрый, иногда такой настойчивый, что от него хочется сбежать. И ночной – изменчивый, небогатый, но куда более ласковый. Нет ничего мягче лунного света.

- Как будто солнце - это муж, а месяц - любовник... - прошептала мечтательно одна из женщин, и остальные закивали.

Опять речь зашла о мужчинах. Мне это не понравилось.

- То, как чувствуется свет на коже Девы, никогда не повторить ни мужчине, ни ребёнку, ни животному. Ни лебединый пух, ни мех мифи не могут соперничать в нежности с луной, - сказала я, откидывая голову на бортик, закрывая глаза. - Поэтому каждое полнолуние – праздник для Дев.

- Скоро… скоро будет полнолуние, - отозвались они.

- Хорошо, - вздохнула я, предвкушая. – Теперь никто не сможет лучше утешить меня и оскорбить Датэ. Луна - как последняя из Дев, прекрасна и недосягаема. Смотря на неё, он может думать только о том, что ему никогда до неё не добраться.

- До вас тоже! - поспешили они заверить меня. – Этот дворец – ваше небо, вы в безопасности здесь. Ответственность за вас взял на себя император. Он пришёл за вами и принёс сюда сам, потому что никому кроме к вам прикасаться не дозволено.