Цветок Забвения - стр. 29

- Где я?

- Во дворце.

- А это что?

- Это же… кровать.

А, то место, где великодушные женщины утешают мужчин.

Я поторопилась с неё слезть. Этот алтарь порока больше подошёл бы Старцу, но что-то мне подсказывало, что он о подобном не смеет сейчас даже мечтать.

- Ванна и завтрак готовы, - так же почтительно сказала девушка, вытягивая руку в сторону, приглашая в соседнюю комнату.

Проходя мимо, я мягко поддела пальцем её опущенный подбородок.

- Не склоняй головы в моём присутствии, мой взгляд истосковался по прекрасному, - проговорила я, и она растерянно взглянула исподлобья. Словно никто не говорил ей ничего подобного, пусть даже она была молода, ухожена и знатна. – Пойдём, я искупаю и покормлю тебя.

Когда в комнате появились её помощницы, предметы туалета и облачение, что они для меня принесли, выпали из их рук. Они уставились на подругу, которая сидела в купели и которую я кормила с рук.

- Го… госпожа!.. Эта еда и вода только для вас.

- Именно так купаются и едят Девы, - ответила я. – Уединение чуждо нам. Разве здесь женщинам не нужна компания для трапезы, ванны и сна?

- Да… иногда, но не в таком… виде. Такие манеры недопустимы во дворце, - они обращались к своей зардевшейся подруге.

- Манеры? Так называют Заветы во Внешнем мире?

- Не совсем. Если только для придворных дам.

- И эти манеры повелело вас исполнять Дитя? Я начинаю сомневаться в его справедливости.

- Нет, это скорее... культурная особенность. Дитя тоже следует им.

- Дитя следует "манерам", - повторила я с улыбкой, - но нарушает запреты отшельников. Очевидно, даже мне стоит эти манеры уважать.

- Запреты отшельников? – повторила одна из служанок. - Что это?

- «И сказал Мудрец Калеке – не прикасайся к женщине. И сказал Деве – не прикасайся к золоту. И сказал Старцу – не прикасайся к вину. И сказал Дитя – не прикасайся к мечу», - озвучила я главное наставление всех отшельников. – Такие простые законы не нуждаются в толковании, и всё же. Запретив Девам прикасаться к золоту, Мудрец тем самым повелел нам держаться подальше от Внешнего мира, который построен из золота, построен в войнах из-за золота, построен алчными мужчинами. – Я потянулась к подносу, что стоял у бортика. Перебирая ягоды, я откладывала виноградные в сторону, как непригодные. - Нарушь запрет хоть один отшельник, и он погубит весь клан. Погибнет один клан, и равновесие во всех мирах пошатнётся.

Что и происходит сейчас. Калека, убивающий женщин. Старец, шляющийся по борделям. Дитя, занимающее высшую военную должность. А что касается меня?..

- Значит ли это, что Девы нарушили свой запрет?