Размер шрифта
-
+
Цветок эмигранта. Роза ветров. Антология - стр. 31
под саваном заснеженной России.
Меня церковный хор не отпоёт,
друзья не соберутся на поминки.
Январский ветер снегом занесёт,
с трудом ко мне пробитые тропинки.
Пускай за всё ответит снегопад,
что громоздит высокие сугробы.
Под белой простынёй укрывшей сад,
земли отогревается утроба.
«Давайте жить, пока живётся…»
Давайте жить, пока живётся,
плясать,
пока – о двух ногах,
а если помирать придётся,
чтоб не испытывали страх.
Не верьте предсказаньям лживым
и хиромантам всех мастей:
пока желания в нас живы,
мы остаёмся всех живей.
Не поддавайтесь зовам ложным,
свой путь единственный верша.
Не всё ещё так безнадёжно,
пока в нас теплится
душа.
Но если вдруг сломалось что-то,
зашло в тупик
нарушив ход,
она возьмётся за работу
и чудо вновь произойдёт.
«Писать стихи…»
Писать стихи —
что за охота?
Дела бывают поважней.
Но недосказанное
что-то
рукою ведает моей.
Как солнце зрея на востоке,
свою покинув колыбель,
стихов предутренние строки
в дверную просочатся щель.
Разбудят, сон мой растревожив,
погладят солнечным лучом…
Они приходят осторожно,
как будто вовсе
ни при чём.
И в наступившем озаренье,
как в утре после темноты,
легчайший плод стихотворенья
нарушит тайну немоты.
«Ах, вы ночки, мои ночки…»
Ах, вы ночки, мои ночки!
В полусне, в полубреду
доведу себя до точки,
до предела доведу.
Как в тюремной одиночке —
ни присесть и ни прилечь…
В голове сплошные строчки…
Эту голову б да с плеч!
Ах, вы ночки, мои ночки!
Как бы мне вас пережить…
Вот уже и ангелочки
рядом начали кружить…
Лицемерие
на земле слишком мало
свободного места
словно в шлюпке
во время кораблекрушенья
кто-то сгинул
и имя его неизвестно
а кто выплыл
продолжил по мукам хожденье
перемешано всё
как в домашнем салате
как в помойном ведре
как в еде некошерной
кто-то слёзы прольёт
о безвестном солдате
ну а после возьмёт
автомат лицемерно
между злом и добром
не такая уж пропасть
между правдой и ложью
всё меньше различье
уступает нахальству
невинная робость
и бесстыдство
напялило маску приличья
«Лети, душа, за тридевять земель…»
Лети, душа, за тридевять земель,
как лепесток из доброй детской сказки.
Туда, где звезд густая нонпарель
и Млечный путь залит молочной краской.
Беги душа от суеты сует,
от лжи и от людского равнодушья.
Лети туда, где ярок божий свет,
покуда как свеча он не потушен.
Ты засиделась, милая душа,
и я с тобой присяду на крылечко…
Уже пора, наверно, не спеша
нам теплое подыскивать местечко.
«Засыпают последние розы…»
Засыпают последние розы
в умирающем нашем саду.
Под холодным осенним наркозом,
у озябших берез на виду.
Не согреют еловые ветки
их своим ароматным теплом,
лишь старанием доброй соседки
по весне они вспыхнут кустом.
Страница 31