Цветочек. Маска треснула. Том 2 - стр. 104
Воспоминания об острой жажде целовать, ласкать, обнимать и касаться пробуждали эту жажду заново. Но если пьяная Дейна с радостью падала в объятия своих желаний, то трезвой Дейне было стыдно и в то же время её снедал плотский голод.
Позор семьи! Разве так её воспитывали? Уж тётя точно не говорила ей, что желание затащить хвостатого мужика в кусты – правильно и прилично. В её нравоучительных рассказах в кусты тащили женщин, но те сопротивлялись и всегда отстаивали честь перед похотью.
Сейчас Дейна ощущала себя олицетворением похоти, а наагалей виделся ей сочной упитанной мышью, которая коварно заманивала кошку в её лице помахиваниями розового хвостика. Так бы и сожрала. И она не могла припомнить, чтобы тот же Тинтари привлекал её так сильно.
Похоже, именно это и называли страстью – диким животным влечением, далеко не всегда идущим рука об руку с любовью. Сейчас наагалей был так привлекателен в шуршащем светло-зелёном одеянии. Хотелось опуститься рядом с ним на пол, прижаться к груди и коснуться носом его шеи чуть ниже уха.
Дейне казалось, что все понимают, какие желания её обуревают. Наагалей ещё своими многозначительными взглядами подливал масло в огонь её переживаний.
Как она могла в очередной раз забыть о своём воспитании? Мало ей истории с Тинтари?
Дейна ничуть не презирала ту же Инан за выбранный образ жизни. Вначале он её шокировал, но она привыкла и свободная любовь уже не находила осуждения в её душе. Но Дейна не могла представить саму себя, вольно любящей любого мужчину, которого бы ей пожелалось. Что-то в душе противилось, накатывало гаденькое ощущение. И думая о свободной любви, Дейна всегда думала, что мужчины и женщины просто используют друг друга. Их право, но она так бы не хотела.
А тут она сама едва не соблазнилась наагалеем и до сих пор жалеет, что всё же не соблазнилась.
В сердцах Дейна подумала, что это всё Дед, его огненная наследственность и благосклонное отношение к плотской любви.
– В качестве наказания император распорядился лишить Дейну жалования на два месяца, – наагасах Шашеолошу сочувствующе взглянул на хранительницу. – А также обещал издать указ, в котором запретит продавать наагалею Ссадаши део Фасаш и леди Дейне Аррекс вино или любую другую выпивку в Дардане.
Дейна не выдержала и прикрыла глаза.
Прославила род Аррекс на всю столицу!
– За что? – изумился Ссадаши. – Мы всего лишь немного погуляли, порисовали и все наши счета оплатили. Некоторые горожан убивают, а им всё равно наливают.
– А император понял, что легко отделался, и не хочет рисковать, – прогудел Вааш. – Чего ерепенишься? Ты никогда особо и не пил. До бала осталось немного, потерпишь. А дома хоть упейся!