Цветаева без глянца - стр. 1
© Фокин П., составление, вступительная статья, 2008
© Оформление. ЗАО ТИД «Амфора», 2008
Нежной памяти Лии Георгиевны Максидоновой
«МНЕ дело – изМЕНа»
Личность Марины Цветаевой настолько широка, богата и противоречива, что охватить ее в немногих словах совершенно немыслимо!
Константин Родзевич
Знала же она, считавшая восемнадцатый век своим, родным, смертную формулу «слово и дело» – обвинение в государственной измене, оговор, равный приговору!
Знала и то, что в веке двадцатом, в котором была обречена жить, слово «измена» вновь обретет кровавый смысл.
И о роковых исходах любовных измен – во все времена – знала. Измена – у людей, для людей – гнев, презрение, ненависть. Застенок и плаха. Позор и проклятие на все времена.
И с вызовом писала: «мне дело – измена». С вызовом подписывала: «мне имя – Марина».
Мол, не трудитесь выслеживать, доносить, шпионить, МНЕ – нечего скрывать, МНЕ не от кого скрываться. Всё о себе САМА написала. Всё о себе САМА рассказала. Ни слова, ни дела не утаила.
Была особой породы: не «из камня» и не «из глины» сотворена. И даже – не «из плоти». Как «бренная пена морская». Из воздуха и воды – не воздух и не вода. Из волны и скалы – не волна и не скала. На границе стихий – в столкновении стихий. Столкновение стихий. Вот только что взлетевшая на гребень волны, игривая и бурлящая, – и уже оседающая кружевом на песке, покорно и бездвижно. Гибнущая в момент рождения и воскресающая в новом ударе прибоя – «серебрясь и сверкая». Сиюминутная и вечная, изменчивая и неизменная – Психея. Живая Душа.
И ее «измена» – из другого словаря. Вне истории. Вне политики. Вне страстей.
Ее «изМЕНа» – романтизированный, поэтически очищенный и ограненный вариант прозаического, бледного и вялого, почти механического «изменения». Уверенной рукой мастера вызволила, вызвала из гусеницы повседневного слова волшебную, переливающуюся оттенками смысла бабочку поэзии.
Ее «измена» – непрерывный полет Души. Неустанное движение Духа. Неутомимое Творчество. Преодоление. Обновление. Чудо. Измена-Преображение. Измена-Жизнь. Неизбывное материнство. «Высокая» измена – в которой и тени предательства нет, где только – самоотдача. Измена-Подвиг. Измена-Дар.
«Я не люблю жизни как таковой, для меня она начинает значить, т. е. обретать смысл и вес – только преображенная, т. е. – в искусстве. Если бы меня взяли за океан – в рай – и запретили писать, я бы отказалась от океана и рая. Мне вещь сама по себе не нужна». «Мне нет дела до себя. Меня – если уж по чести – просто нет». Отречение – резкое, непоправимое, до конца. И оправдания от других – не надо.
Считала: «Тело в любви не цель, а средство». Так же и в творчестве, ибо любовь – и есть творчество. И творчество – любовь. Она всегда понимала себя не как цель, а как средство – творчества, любви, души. И пользовалась им (собой) на полноту: радовалась и страдала, томилась и ликовала, рыдала и пела, любила, негодовала – жила. И всех звала с собой – жить:
«Мое завещание детям:
– „Господа! Живите с большой буквы!“ (Моя мать перед смертью сказала: „Живите по правде, дети, – по правде живите!“ – Как туманно! – Правда! – Я никогда не употребляю этого слова. – Правда! – Как скудно – нищё – не завлекательно! – „Живите под музыку“ – или – „Живите, как перед Смертью“ – или – просто: – „Живите!“»
Гедонизм? Ничего нет более противного Марининому призыву – жить! Гедонизм – торжество плоти – бездушен. Гедонизм – апофеоз потребления – бесплоден. Гедонизм – имитация жизни – «гроб и надгробные плиты»!