Цвет тишины - стр. 85
Они жили в этой комнате с конца лета, не так уж давно. За это время Тахти успел узнать привычки Рильке, его образ жизни, его реальность так интимно, что он уже казался человеком, которого знаешь всю жизнь. Начиная от предпочтений в еде, любимых книг и вечной привычки засыпать с включенным светом, до времени на душ, фасона белья, разговоров во сне и непостижимого количества косметики.
В этом не было ничего особенного. Люди, которые живут под одной крышей, так или иначе узнают такие вещи. Вот только Тахти всегда жил в семье, и узнавать так близко, так интимно другого человека казалось сродни допуску к военной тайне.
Есть, однако, тайны, к которым сам Тахти допуск не выдавал никому. Первая в этом списке – это травма его колена. И чем дольше они жили с Рильке под одной крышей, в одной комнате, чем спокойнее относились к постоянному присутствию друг друга, тем сложнее для Тахти становилось ее скрывать. Он не хотел вести себя странно, и бывали такие моменты, когда он проходил на грани фола. Переодеться при Рильке он не мог, потому что тот мог увидеть шрам, который остался после операции. Надеть при нем суппорт он не мог по той же причине. Говорить на определенные темы он тоже не мог. Пока что его способы срабатывали. Он то вставал пораньше, то выбирал момент, когда Рильке выходил из комнаты, то одевался при закрытых шторах, а суппорт надевал потом в туалете. Это самое простое и в общем-то единственное, что он мог придумать. Вот только время шло. Чем больше времени проводишь с одним и тем же человеком, тем интимнее знаешь его жизнь. Как долго еще Тахти сможет скрывать? И как поведет себя Рильке, если узнает? Есть вещи, у каждого они есть, о которых не хочется рассказывать никому.
Пока Тахти шел по улице, все было ничего. Напряжение начало накатывать, когда он подходил к кофейне. Трамваи сегодня ходили, пусть и в час по чайной ложке, но он специально пошел пешком, хотя на ногу было тяжело наступать. Он хотел устать, чтобы нервное напряжение перешло в физическое, чтобы стало легче. Он не понимал толком, почему так нервничал. В принципе, ничего особенного не произошло. Ну, разозлился на него Серый. И Сати, очевидно, тоже. Ну накосячил он. С кем не бывает, в самом-то деле. Поговорит, объяснит, и все будет нормально.
Логично. Вот только сердце было не на месте. Под логикой находился пласт ощущений, которые невозможно было описать словами. Даже просто идентифицировать. Ощущение подспудной угрозы? Пустоты? Предательства? Отчуждения? Вины? Все вместе и ничего конкретно. Он только понимал, что наступил на какие-то грабли, намного более болезненные, чем простая обида. Расковырял какой-то старый нарыв, и теперь неизбежно встретится с последствиями.