Цой. Последний герой современного мифа. Новая редакция - стр. 115

Вместе с ним и его женой Ирой мы погрузились в поезд и через сутки оказались в Ленинграде. Из контактов у нас был только телефон некой Яны, приятельницы нашего общего друга (Толика Вексклярского). Он уверял, что Яна знает в Питере абсолютно всех и, безусловно, выведет нас на группу ”КИНО”.

Друг был прав – Яна оказалась приятной общительной девушкой, которая без промедления снабдила нас номером Николая Михайлова, президента Ленинградского рок-клуба. Работал он тогда во Дворце молодежи. Мы поехали к нему и прямо в комнате, где сидел Коля, столкнулись со Славой Задерием. К этому времени я кое-что уже слышал об этом музыканте и решил дать почитать ему сценарий – просто так, на пробу. Пробежав глазами три напечатанные на машинке странички, Задерий без всяких предисловий заявил, что сценарий совершенно не рок-н-ролльный и соваться с ним к серьезным музыкантам не стоит. ”Пригласите бит-группу ’Секрет‘, – сказал он, – они вам больше подойдут“. После этой устной рецензии я изрядно пригорюнился. Если Задерию не понравился сценарий, то что скажет Цой? Но отступать уже было поздно.

Что до Коли Михайлова, то он оказался куда более доброжелательным. Выслушав нас, он посоветовал ехать непосредственно в рок-клуб, на Рубинштейна, 13.

Вот там я наконец-то впервые увидел Виктора Цоя – правда, лишь на фотографии. Наталья Веселова, руководившая рок-клубом, вывалила перед нами целый ворох снимков. Кого там только не было! ”Аквариум“, ”КИНО“, ”Зоопарк“, ”Россияне“, ”Странные игры“, Александр Башлачев и прочая, и прочая, и прочая… Помню, мы разглядывали эти фото как завороженные – это была словно дверца в другой мир… Веселова дала мне номер Цоя, и я в тот же вечер позвонил ему и сказал: “Виктор, я хотел бы снять вас и вашу группу в своем фильме“. Договорились о встрече на следующий день.

Увиделись мы в кафе ”Сайгон“ – известном на весь бывший Союз тусовочном месте. Не знаю, во что он трансформировался позднее, но тогда это была классическая советская забегаловка с высокими столиками, за которыми можно было только стоять, и мрачноватым интерьером. Но тогда там можно было увидеть весь богемный Питер.

Цоя, я, конечно же, узнал сразу. Но даже если бы я не видел накануне его фотки, думаю, все равно бы не ошибся. Что-то такое было в этом человеке, что сразу обращало на себя внимание… До сих пор помню, как он возник в дверном проеме кафе (встретились мы днем, и народу в ”Сайгоне“ было немного), в черном плаще со значком ”КИНО“ на отвороте. (Конечно, это не был фирменный значок группы, просто на нем было написано ”КИНО“ латинскими буквами.) Мы пожали друг другу руки, и я в двух словах рассказал о цели нашего визита в Ленинград. После чего сунул ему в руки сценарий и стал с замиранием сердца ждать реакции. В ушах у меня все еще звучали слова Задерия… Но – о чудо! – Цой, перелистнув последнюю страницу, сказал, что прочитанное ему, в принципе, понравилось. И даже добавил нечто о ”панк-романтике“, которую он узрел в моем опусе. У меня отлегло от сердца, и я окончательно понял, что это тот парень, который мне нужен.