Чужой портрет - стр. 6
— Песенку хочешь, спою? Мне мама пела…
— А твоя мама — моя бабушка?
— Да, бабушка… Двоюродная…
— А я свою бабушку не видел… Мама говорит, мы разминулись на этой земле…
— Так бывает, да… Мы с моей бабушкой тоже разминулись… Я ее никогда не видела. А песенка эта — от нее осталась…
— А про что песенка? — голос Вальчика звучит уже сонно, и я радуюсь этому, потому что ссора за стеной не утихает, а, кажется, только набирает обороты.
Мне жутко, неприятно, и жаль этого маленького мальчика, пугливо вздрагивающего от слишком резких звуков. И ужасно страшно за Ланку. Вдруг, Сергей ее обидит? Ударит?
Я чувствую, кроме всего прочего, еще и полную беспомощность, потому что понимаю, что, случись что-то страшное, вообще не смогу защитить сестру! Этот Сергей — высокий, крепкий очень мужчина, моя Ланка по сравнению с ним — совсем малышка. И я тоже…
Если ему придет в голову…
Но думать об этом тоже страшно, я невольно вздрагиваю, и эта дрожь передается Вальчику.
Он испуганно сопит, и я, опомнившись, усилием воли заставляю себя переключиться и начинаю петь песенку, самую простенькую, немудрящую, которую, как говорила мама, пела еще ее мама.
________________________________
Сонные избушки дремлют в тишине,
Снег укрыл верхушки елочек и крыш.
Обними подушку и прижмись ко мне,
День был очень долгим, ты устал, малыш…
В небе светит ярко первая звезда,
От твоих ресничек тени на щеках.
Будет сон твой сладким пусть всегда-всегда,
Пусть тебе приснится небо в облаках.
Пусть тебе приснится майский летний дождь,
Как ты, босоногий, по полю бежишь.
Пусть тебе приснится все, чего ты ждешь.
Будешь ты счастливым. Засыпай, малыш.
М. Зайцева
________________________________
Я так и засыпаю, рядом с мирно сопящим Вальчиком, под звуки ссоры, доносящиеся из-за стены, и вижу во сне маму. Она легко укрывает меня одеялом и шепчет: “Все пройдет… Засыпай, малыш…”
Утром я встаю и, тревожно прислушиваясь к тишине, иду на кухню.
И вижу там Сергея, спокойно завтракающего кофе и яичницей.
Замираю, проклиная себя за то, что так рано вскочила, а он поднимает на меня холодный взгляд…
4. Глава 4
— Доброе утро, — так же холодно здороваюсь я, хотя в первое мгновение появляется огромное искушение просто развернуться и уйти обратно в комнату, там лечь на диван и прижаться к теплому боку Вальчика.
Человек, так называющий своего сына, пусть и за глаза, так обращающийся со своей женой, пусть и чувств между ними не осталось, мне ужасно неприятен. И разговаривать с ним — значит, разрушать себя.
Но я у него в гостях, да и нет гарантии, что он не отыграется на Ланке, где она, кстати?