Чужое зверье - стр. 4

Нас долго куда-то везли. Наверное, целые сутки. И затем высадили в поле – это был просто клочок земли с пожухлой травой, где не было никаких построек – одна лишь ограда из колючей проволоки и охрана.

В этой полевой пересылке мы провели около месяца, спали на голой земле в той одежде, что попали в плен. Раз в сутки привозили два ведра с водой, четыре черствые ковриги и ставили за ограду. Каждый день пленные прибывали, от десяти до пятидесяти человек. Но паек был тот же – два ведра и четыре ковриги хлеба. Мы сами его делили поровну на всех. Кусок с ладошку, потом с половину, через месяц в день мне доставался кусочек размером с половину моего пальца.

Мертвецы были кругом, люди умирали десятками. От голода и ран, их никто не лечил. Нам не разрешали хоронить тела, только дежурные оттаскивали трупы за ограду каждое утро, чтобы охране было проще нас считать.

Мы строили планы побега: хотели разоружить охрану или отвлечь. Я готов был пожертвовать собой, умереть, подставиться под пули охраны, чтобы другие могли освободиться. Но гитлеровцы никогда не подходили к нам близко, боялись, что мы от отчаяния способны что-либо против них предпринять. Они даже сгоняли нас в кучу подальше от входа на территорию, чтобы поставить воду за ворота.

От страшного недоедания к концу месяца я почти уже не ходил. У меня выпала часть зубов, тело было покрыто язвами, в одежде и волосах ползали вши. Почти все время я лежал, полз на коленях только тогда, когда привозили паек.

Нас не избивали, нет, не пытали и даже не заставляли работать. Просто не кормили, не давали воду, одежду, укрытие, лекарства или возможность помыться. И это убивало медленно, по капле. Ты жил, но был ходячим мертвецом без сил на побег или сопротивление. Каждый, кто прибывал в тот лагерь, проходил через это. Разговоры о побеге затихали через неделю. Люди начинали гаснуть. Они от голода и постоянного холода берегли силы – переставали разговаривать друг с другом, старались двигаться поменьше. К концу месяца они почти не вставали с места, лежали в забытьи от холода, голода, боли.

Тогда я перестал бояться смерти – наоборот, ждал ее, просил побыстрее забрать меня, чтобы прекратить это унизительное состояние. Но мое тело двигалось и жило вопреки всему. А в конце месяца, когда вся территория лагеря была заполнена пленными, нас построили в колонну и повели перегоном через лес к железной дороге. Чтобы никто не попытался сбежать, заключенных связали одной веревкой. Шаг в сторону для того, чтобы попытаться сбежать, – и за тобой тянется кучка таких же живых мертвецов. В общем вагоне заключенных пересылки везли почти пять суток.