Чужестранка - стр. 121

– О, простите, – выдохнула я. – У меня… голова кружится! О, прошу…

Я отвернулась от столба и сделала несколько слабых шагов, оступаясь и хватаясь за людей. Край плиты был теперь всего в нескольких дюймах: я уцепилась за какую-то хрупкую девушку и повалилась головой вперед, увлекая ее за собой.

Мы скатились на мокрую траву, путаясь в юбках. Поднялся крик. Я выпустила из рук блузу девушки и раскинулась лицом вверх в драматической позе, пока меня поливал дождь.

Падение получилось вполне реалистичное и потому небезболезненное, девушка навалилась на меня всем весом, и я практически не могла дышать. Борясь за каждый глоток воздуха, я лежала и слушала встревоженные голоса. Ахи и охи обрушились на меня чуть ли не в большем количестве, чем дождевая вода, но тут пара знакомых рук подняли меня с земли. Я села, и знакомые голубые глаза возникли передо мной, едва я открыла свои. По еле заметному движению век я поняла, что миссия завершилась удачно. И в самом деле – я тут же увидела, как мальчишка кожевенника помчался к себе на чердак, прижимая к уху какую-то тряпицу; никто в толпе не обратил на его исчезновение ни малейшего внимания, все были поглощены новой сенсацией.

Жители деревни, столь жестокие по отношению к мелкому воришке, со мной были сама доброта. Меня со всей осторожностью подняли и перенесли в дом Дунканов, где угостили бренди и чаем, укутали одеялами и окружили сочувствием. Мне разрешили уехать только после того, как Джейми потребовал, чтобы меня оставили в покое, потом поднял меня с кушетки и повел к двери, невзирая на увещевания хозяев.

Я снова сидела в седле перед ним, мою лошадь мы вели в поводу; я поблагодарила Джейми за помощь. Он отмахнулся от моей благодарности:

– Не за что!

– Но для вас это было рискованно, – настаивала я. – Увы, я не сразу поняла, что подвергаю вас опасности своей просьбой.

– А! – только и сказал он на это, но минуту спустя добавил с коротким смешком: – Уж не считаете ли вы меня трусливее английской барышни?

Спускались сумерки, и Джейми пустил лошадей рысью. Мы почти не разговаривали по дороге, а когда добрались до замка, он попрощался со мной коротким: «Всего доброго, мистрес сассенах!» Но я почувствовала, что между нами зародилась дружба глубже той, которая сводится лишь к беспечной болтовне под яблонями.

Следующие два дня прошли в ужасной суете: прибывали новые гости, приготовления шли полным ходом. Моя медицинская практика резко сократилась; отравленные выздоровели, а всем прочим некогда было болеть. Кроме заноз у парнишек, которые носили дрова для растопки, да незначительных ожогов у девушек в кухне, никаких происшествий не случалось.