Чужая жена и призрачные миры - стр. 44
А потом была эта пощёчина.
Он опешил. Разомкнул объятья, отстранился.
Последовал её вопрос и его ответ.
И вот он сидит на постели рядом с ней, такой близкой и одновременно далёкой, чуть было не ушедшей в мир мёртвых. Сидит и ломает губы в непринужденной глумливой ухмылочке, а сам думает лишь о своих бредовых мыслях, пришедших ему в голову, пока она лежала перед ним бездыханная.
«Нет, – вскинул он подбородок, – никогда больше об этом не думай! Забудь! Это идиотичекое воспаление влюблённости. Пройдёт! Так же быстро как тогда, когда ты вздумал приударить за дочерью бургомистра».
Гил встал с постели, застегнул пряжку ремня, вальяжно прошёлся по комнате и, отыскав на комоде графин с водой, вылакал половину его содержимого залпом, прямо из горла. Затем поднял мрачный взял на Марлену.
Она сидела на постели и смотрела на него с вызовом.
– Что не так? – решил уточнить он.
– Всё не так!
– Тебе больше не хочется…
– Дело не в том чего мне хочется, – перебила она его, пряча свое восхитительное тело в простыни. – Я не свободна. У меня есть муж.
– Тот самый, что отходил тебя тростью, когда застал нас в «Приюте единорога»? – с пренебрежением проговорил Гил.
Марлена схмурила свои картинные бровки, но тут же вздёрнула нос и помотала головой.
– А-а-ах, ты всё же улизнула от своего деспота?! – глумливо воскликнул он, маскируя потрясение.
В их патриархальном мире только мужчина имел право менять жён. Разведённые женщины считались редкостью, чего нельзя было сказать об убиенных. Но даже если кому-то и удавалось обрести свободу от семейных уз, то уже навсегда. Порченый товар никого не интересовал, и разведёнки вынуждены были идти в приживалки или же в содержанки, потому как работать благородным фау строго возбранялось. А Марлена была из благородных, иначе не вышла бы за гера.
Гил смотрел на неё в упор и пытался прочесть по невинному личику белокурого ангела причину развода, пока не догадался, что Марлена, скорее всего, просто овдовела. И если Краузе оставил своё состояние ей, то она обязана была как можно скорее выйти замуж, ведь вести дела мужа самостоятельно она не могла, опять же из-за гендерной политики их государства.
– Хорошо, пусть у тебя новый муж, – пожал он плечами, – разве это мешает нам…
– Сейчас всё иначе! – не дослушала Марлена.
– Что иначе? – вспылил Гил. – Ты решила стать благочестивой женой?!
– Он очень влиятельный человек.
– Я уже понял, что это обязательное условие для твоего избранника, – желчно выплюнул сталкер.
– Гилберт, – простонала она, поднимаясь с постели и обматываясь простынёй. – Мой муж – глава очень могущественного ордена…