Чужая жена и призрачные миры - стр. 24
Он взял напоясную суму с дорожными бумагами и, утрамбовав в неё новый кошель, выглянул в окно. Очертания двора темнели чернильными пятнами на фоне кобальтового неба. Уже проклюнулись первые звезды. Они подмигивали, высунувшемуся в окно парню с взъерошенным каштановым чубом и решительным, даже немного шальным взглядом.
Гил подмигнул им в ответ и, убедившись в том, что двор пуст, по старой привычке сиганул в окно.
Потолки в притоне были низкими, и всё же прыгать со второго этажа только сняв гипс – это та ещё эскапада. Гил зажмурился и закусил ребро ладони, чтобы не проорать на весь двор многоэтажную матерную мантру, и всё же его жалобное подвывание спугнуло мусорных крыс и охотящуюся за ними кошку.
Крысы бросились врассыпную, кошка прошмыгнула мимо Гила черной стрелой, а затем раздался жалобный писк.
Парень поёжился, вообразив себя на месте грызуна. Поправил напоясную сумку и, привстав на цыпочки, стал красться в сторону узкой арки, которая, по его мнению, должна была вывести на переулок Рошн. А там уже было рукой подать до широкой и освещенной дороги, где он собирался поймать пролетку.
У самой арки Гил остановился, прислушался. Осторожно заглянул внутрь. Ни шорохов, ни медленно отделяющихся от стен теней, он не обнаружил и вошёл в чернеющий зев, как входят в неизвестность.
12. Глава 11
Его собственные шаги казались в этой кромешной темени предателями, и Гил с трудом сдерживался, чтобы не сорваться на бег. Но вот, наконец, утроба страшного двора изрыгнула из себя его скрючившееся тело, и в свете редких оконных глазниц он смог увидеть, что не просчитался и действительно оказался в нужном ему переулке.
Гил вгляделся в монолитную глыбу углового дома, из-за которой многообещающе вырывался пучок желтого фонарного света, вслушался в звуки сумеречного города. Там, в конце переулка Рошн, уже были слышны перестуки колёс и успокаивающий копытный цокот. Гил снова поправил суму на поясе и припустил к заветному фонарю, но дойти до него не успел.
Когда до конца переулка оставалось всего пара домов, он услышал подозрительно тихую поступь. Крадущуюся такую поступь, нехорошую. Оборачиваться было глупо, бежать тоже, и всё-таки Гил побежал. Но то ли подмигивающие ему до этого звёзды, уже поменяли своё расположение на небе и больше не благоволи сталкеру, то ли он задолжал высшим силам, и те решили взыскать с него долг именно сейчас, а только бежал Гил недолго. Уже через пару тройку болезненных прыжков его и без того несчастная нога угодила в открытый люк.
– Алдаровы яйца! – завыл он, повисая в довольно неудобной и к тому же позорной позе между тротуаром и сточной подземной ямой.