Чужак из ниоткуда - стр. 32
В команде соперников самым шустрым, техничным и опасным оказался Данатар. Правда, как быстро выяснилось, он терпеть не мог отдавать мяч товарищам по команде, но в остальном был неплох.
Первые два мяча, пробитые им точно в ворота, я легко поймал.
Третий отбил ногой.
А вот для того, чтобы взять четвёртый, пришлось падать.
Однако взял намертво.
Перекатился через плечо, вскочил на ноги, профессионально прижимая мяч к груди и оглядываясь, кому отдать. Увидел открывшегося Тимака, точно бросил.
Тимак принял мяч, обвёл защитника, и с ходу пробил.
Есть!
Один-ноль, мы ведём.
Два тайма по пятнадцать минут пролетели быстро. Как ни старался Данатар и другие, ни одного мяча я не пропустил (это было легко, учитывая уровень игры), а вот мы забили три.
– Тебя, Гуня, как подменили, – тяжело дыша и упираясь руками в колени, помотал головой Женька Данатаров, когда игровое время вышло. – Был один Гуня, стал другой.
– Так бывает, – сказал я. – Работал над собой помаленьку. И вот результат.
– Ага, – сказал Данатар. – А то, что без очков стал играть, тоже работа над собой?
– Тоже. Есть специальные упражнения, чтобы зрение исправить. Я их делал. Ну и витамин «А» помог. В моркови его много.
– Так ты морковку жрёшь? – засмеялся Данатар. – Был Гуня, стал Кролик. Эй, Кролик! Кролик, Кролик!
Я молчал. Остальные тоже. Новая кличка явно не прилипала.
– Умей проигрывать, Данатар, – сказал я. – Полезное качество.
Откуда-то слева пронзительно свистнули.
Спортплощадка была окружена проволочным забором, который держался на металлических столбах. Которые, в свою очередь, были вделаны в бетонный фундамент.
Вот на этом фундаменте, как на приступочке, сидели трое взрослых парней. Двое из них курили. Третий – с плотной шарообразной шевелюрой тёмно-рыжих кучерявых волос махнул рукой.
– Эй, Очкастый или как тебя… Гуня! Иди сюда!
Я посмотрел на товарищей.
– Иди, раз зовут, – ухмыльнулся Данатар.
– Я с тобой, – шагнул ко мне Тимак.
– Звали Гуню, – сказал Данатар.
Мне показалось, он знает этих парней и не ждёт для меня ничего хорошего от встречи с ними.
– Сам разберусь, – сказал я. – Спасибо, Тимак.
Подошёл, не торопясь, остановился в пяти шагах, разглядывая всю троицу. Лет по шестнадцать-семнадцать, равнодушные лица, окурки в уголках ртов, прищуренные глаза.
Тот, что меня позвал, с тонким носом и какой-то, словно облупленной физиономией, не курил и был без головного убора. Его двое приятелей – в кепках, косо надвинутых на лбы.
– Знаешь меня? – спросил кучерявый.
– Меня машина сбила, – сказал я. – Слышали, наверное. Травма головы. Если и знал, то забыл. Извини.