Чудо заморское. Повесть и рассказы - стр. 23

– Ты заберёшь иск?

– Да. Как только вы оба заберёте свой.

– Хоть сейчас заберём!

– Так, иди и займись этим, и не морочь голову.

Дмитрия Вяткина не пришлось упрашивать дважды. Он пулей пролетел мимо замеревшей в дверях Полиночки. Та с восторгом наблюдала развернувшуюся перед ней почти киношную сцену, позабыв о свидетелях, документах и прочей судебной скукоте.

– Как ты решился приехать?

– Я прочёл твоё последнее стихотворение и ужаснулся тому, что творится у тебя на душе.

– Я пишу по-русски. Что ты мог понять?

– Валерия перевела мне его по моей просьбе.

– Мои девочки навещали тебя?

– Да, два раза. Мы очень мило провели время. Кристина делала наброски с меня. Им в колледже задали нарисовать человека в разных позах. А Валерия прочла нам с ней интереснейшую лекцию о психологических основах искусства или о чём-то ещё в этом роде. Честно говоря, я не всё понял и многое забыл! – Они оба рассмеялись счастливо. – Думаю, это не так важно. Важнее всего другое, – Александр замолчал, уставившись на Ираиду искристым, ласкающим взглядом и, кажется, запамятовал, о чём говорил только что и, вообще, обо всём на свете.

– Что же для тебя важнее всего? – Спросила Ираида с улыбкой.

– Слушать тиканье часов вместе с тобой, Иретта. Наслаждаться тишиной вдвоём.

– И всё?

– Нет. Ещё хочу, чтобы ты родила мне мальчика с такими же глазами, как у тебя. Или девочку. Или обоих сразу. Я хочу держать тебя за руку всю жизнь.

Ираида припала к тёмно-каштановым кудрям Александра. Она заметила, что он пострижен не так коротко, как всегда. Несколько месяцев назад она сказала ему, что её приводят в восторг его кудри.

Через два дня они неслись вдвоём на мотоцикле по серпантину. Точнее, Ираиде казалось, что они несутся, а Александр ехал медленно и осторожно. Он не мог рисковать любимой женщиной, которую завоёвывал почти три года. Позже они праздновали свою помолвку в компании общих друзей, матери Александра и почти взрослых дочек Ираиды.

– Хорошо, что ты не стала уничтожать Вяткина, как намеревалась вначале, – сказал Александр, улучив минуту. – Это отняло бы у тебя последние силы и оказалось бы в итоге Пирровой победой.

– В этом не было никакой необходимости, – согласилась Ираида.

«Он и так уничтожен, – добавила она про себя. – Уничтожен тем фактом, что война в моей душе окончена».

До чего отвратительный здесь климат! Больше десяти лет живу и не могу привыкнуть. Раньше я питала надежду съехать отсюда при первой возможности, но теперь Москва проросла в меня сотнями мелких долгов и крупных обязательств. Кажется, мне суждено умереть под этим мокрым небом цвета линялой джинсы.