Чудо (сборник) - стр. 24

Все мы, в сущности, поэты. Когда размер уж очень велик, он перестает быть размером, в игру вступает образное мышление – мы видим уже не количество, а новое качество. Без этого сведения о размерах Галактики остались бы сухими, как бухгалтерский отчет. Человек без воображения и не постигнет излагавшегося выше довода против веры. Это мы, мы сами придаем Вселенной величие. Люди тонкие глядят в ночное небо с благоговением или ужасом, люди грубые его и не заметят. Молчание великих пространств пугало Паскаля, потому что сам Паскаль был велик. Пугаясь Вселенной, мы в полном смысле слова пугаемся собственной тени; ведь световые годы и геологические эры останутся пустыми цифрами, пока на них не упадет тень мифотворца-человека. Как христианин, я и сам боюсь этой тени, ибо это тень образа Божия.

Теперь попробую ответить на недавний вопрос – почему давно известная огромность Вселенной лишь недавно стала доводом против нас? Быть может, современное воображение чувствительней к большим размерам? Тогда довод этот можно считать побочным продуктом романтизма. К тому же другие стороны воображения заметно притупились. Всякий, кто читал старых поэтов, знает, что яркость, сверкание значили для них гораздо больше, чем для нас. Средневековые мыслители считали, что звезды важнее Земли, потому что они сверкают. Нынешние же, как мы видим, выдвигают величину. И то и это умонастроение может порождать хорошие стихи и полезные чувства – ужас, смирение, радость. Но философскими доводами они быть не могут. Рассуждение атеиста о величине Вселенной – просто пример того, что мы зовем «первобытным восприятием мира».

Это очень странно – так, Что и не понять никак: То, что съела миссис Т., Стало Миссис Т.

У. Де ля Мэр

Убрав с пути возражения, основанные на путаном и неученом мнении, что «прогресс науки» каким-то образом обезопасил мироздание от чуда, рассмотрим вопрос чуть глубже. Знаем ли мы, что природа по сути своей не допускает сверхъестественных вмешательств? Мы знаем, что она, как правило, упорядочена, т. е. подчиняется неким законам, многие из которых уже открыты, и законы эти между собой связаны. В нашем споре и речи нет о промахах, неаккуратностях природы, о случайных или спонтанных отклонениях[4]. Ничуть не оспаривая упорядоченности природы, мы спрашиваем одно: если есть сила вне природы, глупо ли допускать, что она может порождать события, которые «естественный ход событий» не породил бы? Существуют три взгляда на законы природы.

1. Законы – это просто факты, известные нам из наблюдения, и ни смысла, ни лада в них нет. Мы знаем, что природа действует так-то, но не знаем, почему она действует так, и не видим, почему бы ей не действовать иначе.