Чудище Хоклайнов - стр. 43

Она светилась нежностью так, словно под кожей у нее горели фонари. Ее красота приводила меня в отчаяние.

– Привет, – сказал я.

– Привет, Джесси.

Она меня помнила.

– Это Элайн, – сказал я.

– Привет, Элайн.

– ГРОЛ! – опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп! – сказал аллигатор с торчащим из пасти куском свинины.

Ничего не сказал мудрый аллигатор Элизабет, ибо знал, что кроткие аллигаторы унаследуют царствие земное.

– Есть хочу, – сказал я.

– Еще бы, – сказал Ли Меллон.

На Элизабет было простое белое платье.

– Что у нас на завтрак? – спросила Элайн.

– Картинная галерея, – ответил Ли Меллон.

– Я раньше не видела здесь аллигаторов, – сказала Элизабет. – Они симпатичные. Для чего они вам?

– Купать лягушек, – сказала Элайн.

– Для компании, – сказал Ли Меллон. – А то мне скучно. Аллигаторы – это музыка.

Его аллигатор сказал:

– ГРОЛ! – опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп!

– Твой аллигатор похож на арфу, – сказала Элизабет, и стало ясно, что это действительно так – из ее слов вырастали струны.

– А твой аллигатор похож на чемодан с губными гармошками, – сказал Ли Меллон по-собачьи льстиво – из его слов вырастал свист, которым подзывают псов.

– Хватит аллигаторов! – сказал я. – Кофе у вас есть?

Они засмеялись. В голосе Элизабет была дверь. За этой дверью пряталась другая, а за ней еще одна. Все двери были очень красивыми и вели из нее наружу.

Элайн посмотрела на меня.

– Пошли варить кофе, – сказал я.

– Там есть кофе, – сказал Ли Меллон. – Вы меня не слушаете.

– Я принесу, – сказала Элайн.

– Я с тобой.

– Хорошо, – сказала она.

Огромная темная туча повернулась по часовой стрелке еще на несколько градусов, и сильный порыв ветра стал трепать будку. Ветер напомнил мне битву при Азенкуре [37] – он летел в нас, точно стрелы из воздуха. Ах, Азенкур: красота, и этим все сказано.

– Я положу в огонь полено, – сказал я. БУМ! Я стукнулся головой. Кофе превратился в две белых полуночных чашки наизнанку.

– Если хватит, я тоже выпью кофе, – сказала Элизабет. К двум другим добавилась третья белая чашка с черной изнанкой.

– Давай завтракать, – сказал кто-то. Предположительно, я. Я вполне мог сказать что-либо подобное, потому что очень хотел есть.

Свинина и яйца были вкусными, как и жареная картошка, как и очень вкусный клубничный джем. Ли Меллон завтракал с нами во второй раз.

Он вытащил кусок мяса из аллигаторовой пасти, и теперь аллигатор превратился в обеденный стол, на который он поставил тарелку.

– Пожарь мне этот кусок, – попросил Ли Меллон. – Его уже как следует отбили.

Аллигатор больше не говорил «ГРОЛ! – опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп!». Обеденные столы не говорят таких слов.