Что упало, то пропало - стр. 17

Сформулировано так, словно приглашали только меня, но я не была уверена, что окажусь единственной гостьей, так что приложила кое-какие усилия, чтобы выглядеть прилично. На самом деле я даже купила новую блузку. Она оказалась мне маловата, да еще и розового цвета, но в магазине Королевского Троицкого хосписа[14] на тот момент не нашлось ничего лучше.

Я решила, что немного опоздаю, как теперь модно, но не могла себе позволить задержаться дольше, чем до десяти минут седьмого, после этого преодолела короткий путь, разделяющий наши дома. Огромный серебристый джип был припаркован поперек подъездной дорожки, багажник открыт. Внутрь в два яруса втиснули многочисленные ящики с рассадой. Я плохо разбираюсь в растениях, поэтому не могу сказать, что там точно было – все они были разных оттенков зеленого, некоторые – приземистые и маленькие, другие стелющиеся, третьи оказались небольшими кустиками. Я заглянула в машину – пахло землей и пластиком. Я заметила легкое движение – в горшках и ящиках шевелились гусеницы и тля. На сиденье стояло оливковое дерево – обмотанное пленкой, неподвижное и прямое. Почему-то я подумала, что оно похоже на труп.

Не успела я постучать, как дверь открыла незнакомая мне женщина. На ней была джинсовая мини-юбка, толстые шерстяные колготки с рисунком, резиновые сапоги до лодыжек, волосы собраны в растрепанный пучок. При виде меня она сделала шаг назад, и на мгновение показалось, что она собирается захлопнуть дверь у меня перед носом. Но когда я представилась, она долго и с сомнением осматривала меня, потом сказала:

– Да. Хорошо. Проходите.

После этого она прошла мимо меня к машине. Я поколебалась мгновение, потом сама вошла в дом.

Я бывала в доме раз или два, пока тут работали строители, но впервые видела его в законченном виде. Первое впечатление: будто я оказалась в фильме или во сне – душа героя, только что покинув тело, оказывается в темном коридоре и движется к яркому свету в конце него. Белые и голые стены, за исключением огромного зеркала в серебристой раме над полкой в прихожей. Викторианский кафель, который здесь раньше был уложен в шахматном порядке, заменили огромными плитами из светлого камня. Казалось, этот коридор уходит в бесконечность. На левой стороне за открытой дверью я разглядела комнату с огромной люстрой, похоже, из лебединых перьев.

Меня иногда приглашали на ужин к Гербертам, которые здесь жили раньше. Я помнила их кухню, где был вечный беспорядок. Всюду ножи, холодильник весь в магнитах, растения в горшках, детские рисунки, кулинарные книги, над плитой сложная конструкция для кастрюль. В задней двери была дверца для кота, и пластик все еще оставался черным от грязных лап их сиамца, который умер много лет назад. В кухне всегда пахло чесноком и карри, а иногда и рыбой.