Размер шрифта
-
+

Что-то со мной не так (сборник) - стр. 10

Но это не заканчивается, и, когда наступает конец, это продолжается и после конца, она остается внутри тебя словно сладкий ликер, ты наполнен ею, все, что с ней связано, напоминает внутреннее кровотечение – ее запах, ее голос, то, как двигается ее тело, это все в тебе, по крайней мере еще некоторое время после. Потом ты начинаешь это терять, тебя пугает то, насколько ты слаб, то, что не можешь все вернуть обратно, что все это уходит из тебя и остается больше в голове, чем в теле, картинки приходят к тебе одна за другой, ты просматриваешь их, некоторые задерживаются дольше, чем другие: вы сидели вместе в очень чистом белом месте, в кофейне, завтракали, все вокруг было таким белым, что она вырисовывалась очень четко на фоне этой белизны, ее голубые глаза, ее улыбка, расцветка ее одежды, даже буквы в газете, которую она читала, не глядя на тебя, коричневый, рыжеватый, золотистый цвет ее волос на голове, склоненной к газете, коричневый кофе, светло-коричневые булочки, все на фоне белого стола, белых тарелок, серебряных кофейников, серебряных ножей и ложек и на фоне сонных людей, в одиночестве тихо сидящих за своими столами. Лишь изредка раздаются звяканье ложек, стук чашек о блюдца и приглушенные голоса, время от времени ее голос то громче, то тише. Картинки возникают перед тобой, и тебе остается лишь надеяться, что они не слишком быстро утратят жизненность и иссохнут, хотя ты знаешь, что так будет и что ты забудешь что-то из того, что было, потому что уже и теперь тебе приходится с трудом вызывать в памяти почти забывшиеся детали.

Мы лежали в постели, и она спросила меня: я не кажусь тебе толстой? Я удивился, потому что ей в этом смысле вовсе не о чем было беспокоиться, а оказалось, что она беспокоится, поэтому я сказал то, что думал, глупо сказал, что у нее очень красивое тело, что ее тело совершенно, и я действительно так думал, но она ответила довольно резко: я не об этом спрашивала, и я постарался ответить снова.

А однажды она лежала напротив меня поздно ночью и начала говорить, дыша мне прямо в ухо, она говорила и говорила, все быстрее и быстрее, и не могла остановиться, и мне это нравилось, я чувствовал, как та жизнь, которой она была полна, перетекает и в меня, во мне было так мало жизни, и ее жизнь, ее огонь втекали в меня, в мое ухо вместе с ее жарким шепотом, и хотелось, чтобы она продолжала говорить вечно, лежа вот так, радом со мной, и я бы продолжал жить, как сейчас, тогда я мог бы продолжать жить, а без нее – не знаю.

Потом кое-что из этого ты забыл, может, забыл бо́льшую часть, может, забыл почти все в конце концов, и теперь приходилось прилагать усилия, чтобы вспоминать, чтобы не забыть навсегда, но даже тем, что ты слишком много думаешь об этом, можно все убить, хотя ты не можешь не думать об этом почти все время.

Страница 10