Что такое счастье - стр. 22
Вопрос о чудесах в оценке святости является чрезвычайно важным, поскольку для верующего, не знакомого с учением святых отцов, чудеса оказываются самым главным доказательством святости человека. Такой верующий даже не подразумевает, что чудеса могут иметь различную природу, исходить не только от святого человека, но и от находящегося в бесовской прелести, и даже от природных способностей человека, то есть могут иметь разные источники, и непонимание этого может привести к трагическим последствиям. Об этом предупредил верующих Сам Господь: Ибо восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных. Вот, Я наперед сказал вам (Мф. 24: 24–25). Об этой опасности предупреждают и святые отцы. Так, например, преподобный Кассиан Римлянин (V век) писал: «…Никто не должен быть прославляем за дары и чудеса Божии… Ибо весьма часто… люди, развращенные умом и противники веры, именем Господа изгоняют демонов и творят великие чудеса»[25].
Чудеса, оказывается, сами по себе не являются определяющим признаком святости человека. Нужно крайне осторожно относиться к любым необычным явлениям и – пока нет возможности удостовериться в характере происшедшего и, прежде всего, в духовной целостности совершителя – не спешить принимать их за чудо Божье. Не чудеса свидетельствуют о святости человека, а, напротив, святая жизнь того, через кого они совершаются – вот что доказывает их истинность.
Но лжечудеса, как правило, происходят с теми, кто ищет чудес или внутренне считает себя достойным видеть и получать их, кто впал в самомнение (прелесть), кто ищет исцеления любой ценой, нисколько не задумываясь о том, каков источник этого исцеления, и что принесет оно душе – пользу или вред.
Один из опытнейших духовных наставников XIX столетия святитель Игнатий (Брянчанинов) подробно пишет о гибельности легковерия чудесам и искания их[26]. В одном из своих творений он приводит слова преподобного Кассиана Римлянина: «Чудеса, возбуждая удивление, мало содействуют святой жизни». И объясняет, что в отличие от язычников, не думающих о будущей жизни и жаждущих чудес для земного благополучия, христианин должен искать пользы душевной, исцеления от страстей для достижения вечности. Более того, святитель Игнатий, видя языческий настрой народа, предупреждает и предсказывает:
«С течением времени, с постепенным ослаблением христианства и повреждением нравственности, знаменоносные мужи умалялись. Наконец, они иссякли окончательно. Между тем человеки, потеряв благоговение и уважение ко всему священному, потеряв смирение, признающее себя недостойным не только совершать знамения, но и видеть их, жаждут чудес более, нежели когда-либо. Человеки, в упоении самомнением, самонадеянностью, невежеством, стремятся безразборчиво, опрометчиво, смело ко всему чудесному, не отказываются сами быть участниками в совершении чудес, решаются на это, нисколько не задумываясь. Такое направление опасно более, нежели когда-либо. Мы приближаемся постепенно к тому времени, в которое должно открыться обширное позорище