Чистка. Часть третья - стр. 5
Кроме этого, все руководство НКВД при Ежове было вычищено, все с кем близком работал Николай Иванович были арестованы и осуждены. Неужели Ежов был единственным честным человеком в руководстве НКВД? Репрессированные чекисты были его людьми, многие из них были с ним до конца. Но автор «Мифа о Большом терроре» опускает эту деталь.
Петр Григорьевич отрицает бытовое разложение Ежова, хотя деградация советских, партийных деятелей многократно отражалась в материалах самых разных дел, которые проходили по ВКВС. В алкоголизме и гомосексуализме Ежова нет ничего невероятного, это вполне логично, используя эти «слабости» враги могли шантажом завербовать его.
Еще один аргумент против, это то, что Ежов был точно жив 22 января 1939 года, он был на фотографии в первой странице «Правды», наряду с Сталиным и другими вождями. Он стоял с левого краю между Л. Берией и А. Микояном. В том же номере появился его последний публичный приказ в качестве наркома водного транспорта. Спустя 2 месяца после ухода из НКВД, версия Петра Григорьевича просто нелогична.
Следующий аргумент Балаева это отсутствие захоронений:
«Хоть одно захоронение жертв массовых расстрелов 1937-го года обязательно нужно было найти! Хотя бы одно! Точно датированное, с установлением лиц, способа убийства, орудий убийства…, с нормальным процессуальным сопровождением. Ничего не найдено до сих пор. События преступления, массовых расстрелов 1937-38 годов, мы не имеем до сих пор. Мы имеем только политическое заявление ЦК КПСС, да документы «обнаруженные» в архивах. Я не зря кавычки применил».5
Тут сразу можно поставить вопрос, Балаев отрицает наличие тел расстрелянным по тройкам или по всем приговорам, включая ВКВС? В обоих случаях остаются вопросы. Отсутствие массовых захоронений действительно является белым пятном данной истории, кремацией объяснить их исчезновение не получится, да и после все равно должны были оставаться костные останки, если их не перемалывали в завершении. Процесс кремации был доступен только в двух городах – Москве и Ленинграде, причем только в столице был потенциал для массовых кремаций. Отсутствие трупов можно попытаться объяснить тем, что все расстрелы по ВКВС шли в Москве или Ленинграде, где после трупы полностью уничтожались. Но есть существенный довод против – расстрелы по ВКВС шли во многих городах, куда приезжали выездные сессии ВКВС.
Сами же антисталинисты дают очень низкую цифру кремированных:
«По разным данным, только с 1937 по 1941 год в печах крематория было уничтожено около 4500–5000 тел расстрелянных. В "расстрельных списках" Донского кладбища, изданных "Мемориалом" в 2005 году, приводятся краткие биографические справки о 5068 человеках».