Чистилище - стр. 4

Он снова взглянул на Джуд, отпустил ее плечи и поднялся.

– Они – отпрыски моей жены, а значит, и отвечать за них мне. Я, может, и жесток, чудовище и убийца, но от ответственности не уклоняюсь. И ты, как старшая, увиливать не должна.

Много позже, годы спустя, рассказывая о случившемся, Джуд никак не могла вспомнить, как они собирались. Столь велико было потрясение, что тот час просто выпал из памяти. Должно быть, Вивьен нашла какие-то мешки и положила их любимые книжки с картинками и игрушки, а также фотографии, пижамы, рубашки и пальто.

А может, Джуд сложила свое сама. Она не помнила.

Как они сделали это все, когда тела родителей стыли на полу внизу? Что она чувствовала? Годы шли, а она никак не могла заставить себя снова пережить это. Время притупило ужас смертей. Память о том дне растаяла в красном тумане.

Черный конь пощипывал травку на лужайке, когда они вышли из дома. У него были большие и мягкие глаза, и Джуд хотелось обхватить его руками за шею и вжаться мокрым от слез лицом в шелковистую гриву. Но прежде чем она успела это сделать, высокий незнакомец перебросил ее, а потом и Тарин через седло, как какой-нибудь багаж, а не детей, и посадил позади себя Вивьен.

– Держись, – сказал он.

Всю дорогу до Фейриленда Джуд и ее сестры проплакали.

В мире фейри нет рыбных палочек, кетчупа, телевизора.

Я сижу на подушке, а имп заплетает мне волосы, собирая их с лица. Пальцы у нее длинные, ногти острые. Я моргаю. Ее черные глаза встречаются с моими в зеркале на туалетном столике. Ножка у столика выполнена в форме лапы.

– До турнира еще целые четыре ночи, – говорит она. Зовут ее Таттерфелл, и в доме Мадока она исполняет обязанности служанки, отрабатывая долг. Я на ее попечении давно, с самого детства. Это Таттерфелл втерла мне в глаза жгучую фейрийскую мазь, наделив Истинным Видением, чтобы я могла распознавать чары. Она же стирала грязь с моих сапог и вешала мне на шею бусы из сушеных плодов рябины, чтобы я могла сопротивляться соблазнам и искушениям. Она вытирала мне нос и напоминала надевать чулки наизнанку, чтобы не потеряться в лесу. – И как бы тебе ни хотелось попасть туда, луну не заставишь садиться и вставать быстрее. Постарайся украсить генеральский двор, показать себя во всей красе, какую мы только сможем тебе придать.

Я вздыхаю.

Ее терпения никогда не хватало на мою раздражительность.

– Танцевать при Дворе Верховного короля под холмом – большая честь.

Служанкам доставляет огромное удовольствие напоминать, как повезло мне, внебрачной дочери неверной жены, существу без капли фейрийской крови, что со мной обращаются словно с чистокровным ребенком фейри. То же самое твердят Тарин. Иногда, слушая это все, хочется кого-нибудь укусить.