Чикатило. Явление зверя - стр. 5
Стюардесса с озабоченным лицом сбежала по ступенькам трапа, цокая каблучками:
– Товарищи, нам через три минуты взлетать. Где ваш сотрудник?
Кесаев процедил сквозь зубы:
– Хотел бы я знать… Олег, ты ему время точно продиктовал?
Последняя фраза адресовалась Горюнову. Тот развел руками:
– Ну, Тимур Русланович, что я, первый день замужем, что ли?
Командир экипажа отдал команду на продувку и запуск двигателей. Турбины, медленно раскручиваясь, вскоре начали выть, словно тысяча голодных волков, затем вой перешел в рев. Стюардесса поднялась по трапу в самолет.
Следователь, перекрикивая шум двигателей, сообщил Горюнову:
– Еще минута – и летим без него!
В этот момент на летном поле появился опоздавший Витвицкий. Он бежал к самолету, нелепый, несуразный, в развевающейся одежде, роняющий по дороге вещи. Горюнов первым заметил его, тронул Кесаева за руку:
– Вот он, Тимур Русланович!
Кесаев повернулся, посмотрел, как Витвицкий, уронив портфель, поднял его, уронил сверток с бумагами, потом споткнулся, снова уронил портфель, и зло бросил:
– Клоун… Олег, иди садись.
Горюнов поднялся по трапу. Витвицкий подбежал к самолету, где его поджидал Кесаев.
– Фу-у-х, успел!.. – с радостным выражением на лице крикнул Витвицкий.
Следователь, стараясь держать себя в рамках, резко оборвал его:
– Нет, не успели! Вы, Витвицкий, едва не сорвали нам полет! Это разгильдяйство…
Витвицкий, побледнев, закричал в ответ – турбины ревели на полную:
– Я должен был собраться… Я ученый! Мне дали всего три часа…
Кесаев покачал головой:
– Ты – офицер милиции! А еще сопляк и демагог. Марш в самолет! Бегом!
Витвицкий попытался возразить, но стюардесса уже махала с трапа, и ему пришлось послушно подняться по ступенькам. Последним в самолет вошел Кесаев. Дверь закрылась, трап отъехал, самолет вырулил на взлетку, разогнался, взлетел, и через мгновение его бортовые огни исчезли в низких вечерних облаках.
Все это было неделей ранее, а сейчас московская группа вместе с местными оперативниками работала на месте очередного преступления убийцы, уже прозванного Ростовским потрошителем.
Рассвело. Туман рассеялся. Часть милицейских машин уехала. Возле «Скорой» врачи хлопотали вокруг старика-грибника, ставили ему капельницу. В стороне майор Липягин о чем-то разговаривал с оперативниками.
Санитары подняли и понесли к серому «уазику»-«буханке» с красным крестом носилки с убитым мальчиком, укрытым белой простыней. Сквозь простыню проступали кровавые пятна.
Витвицкий, по-прежнему бледный, с платком в руке, наблюдал за этим. К нему подошла миловидная девушка в простенькой кофточке и серой юбке – старший лейтенант Овсянникова, единственная женщина в ростовском УГРО.