Четыре угла - стр. 47

Алексей открыл заднюю дверь внедорожника и одной рукой подхватил детское кресло. Мальчик внимательно следил за движениями отца, нахмурив светлые, как топленое молоко, брови. Воткнув кресло между коленями, Леша открыл переднюю дверь и опустил детское сиденье на пассажирское место.

– Что ты делаешь? – запищала где-то за спиной девушка. – Ты повезешь Гошу на переднем кресле? – голос приобрёл визгливые высокие ноты. – Ты спятил?

Мальчик обернулся на голос матери и порицательно посмотрел, словно критика действий его отца не имела правовой основы.

– Это же не безопасно! – привела основательный довод и всплеснула руками.

– Не опасней, чем находиться рядом с тобой, – не оборачиваясь, отчеканил Воронцов и усадил ребенка в кресло. Подмигнул мальчишке и взялся за ремни. – Че, приятель, покатаемся как взрослые мужики, ммм?

Мальчик молчал. На лице сведённые вместе бровки ни о чем не говорили, но болтающиеся в воздухе ножки, убедительно подсказали, что предстоящая перспектива мальчишку устраивает.

– Да что ты себе позволяешь? Я его мать! Ты считаешь, что я могу причинить вред своему ребенку? – ультразвуком запричитала девушка.

– Ты уже это сделала, – флегматично отрапортовал Алексей и закрыл пассажирскую дверь, отрезая малого от вопящей матери.

Обошел капот, намереваясь сесть в машину.

– Ты свинья, Воронцов! – блондинка дернула на себя заднюю дверь и запрыгнула в салон. – Я поеду с сыном к врачу, – воинственно сложила руки на груди, намекая, что ее позиция бесповоротна и основательна.

– Из машины вышла, – опустив руки на руль, Алексей смотрел в зеркало заднего вида, поймав в нем изумленный взгляд девушки. – Повторяю: я съезжу с ним сам.

– Да что же ты упертый баран такой! – заорала блондинка, вновь пугая ребенка: бровки съехали на нос, подбородок задрожал, а вокруг губ проявилась синюшность.

Воронцов сощурился. Подобное у Гоши он ни раз замечал. Че за хрень?

– Перестань орать, – сдержанно пресек девушку.

Алексей смотрел на сына. Маленькие ручки вцепились в ремни безопасности.

Точно в них он искал ту самую безопасность.

– Ты не знаешь, что говорить врачу, у тебя нет анализов, ты… – не слыша никого вокруг себя, перечисляла блондинка.

– Где его анализы? – обернулся.

– Они в электронном виде. У меня на почте.

– Сбрось мне.

– Я не буду этого делать. Я поеду с вами, – безапелляционно отвернулась к окну.

В голове Воронцова вертелись тысячи междометий и миллионы ругательств, которые умоляли рвануть из его рта. Если бы не ребёнок… если бы…

Ну не выволакивать же ее из машины?

Чтобы это видел его сын?

Как когда-то он, пацаном, смотрел, как отец заносил кулак на мать и ничего не мог сделать? Ни хера.