Четыре сына. Рождение легенд - стр. 66
Тяжелая черная дверь с коваными головами змей отворилась. Дамаск шагнул в сторону виллы.
– Эй! – послышался за спиной возмущенный вопль Шаха.
Белый обернулся и снизу-вверх посмотрел на Дыру, который толкнул разгневанного главаря Скорпусов в пыль.
– Он со мной, Дыра!
Мужчина перевел на Дамаска свои капельные злые глазки и отрицательно помотал головой.
– Что значит, нет!? Я говорю…
– Да ладно, Белый. Я здесь тебя подожду, – прервал начинающего колдуна Шах.
Дамаск посмотрел на главного Скорпуса, который с самой своей серьезной физиономией кивнул, призывая к разумным действиям. Белый уже направился по гравиевой дорожке, как вновь услышал голос Шаха.
– Ах, да! Постой-ка.
Юный маг непонимающе обернулся и еле успел поймать фиолетовый мешочек с золотой тесьмой.
– Передай это Черному. Он все-таки выиграл спор чертяга, – зло сплюнул на землю скорпус и незаметно подмигнул Дамаску.
Не намереваясь дольше держать ворота нараспашку, Дыра захлопнул черную железную дверь. Раздался металлический скрежет, и магический механизм запер замок. Белый забежал внутрь виллы главы Гильдий. Прошерстив первый этаж и наткнувшись на дворецкого по имени Дьярмо – высокого сухопарого старика с двумя клочками седых волос на круглом загорелом черепе, Белый выяснил, что Черный находится в зале Волшебства (на самом деле это было обычное помещение без окон, где доморощенным магам надлежало оттачивать свое мастерство).
Дамаск, что есть духу, забежал на третий этаж по винтовым мраморным лестницам и как только добрался до дубовой запертой двери, начал в нее барабанить. Послышались глухие шаркающие шаги, и через несколько секунд тяжелая дверь отворилась.
– Здравствуй, золотой. И ты пришел? – поинтересовался мягкий женский голос.
Дамаск с неудовольствием увидел в открывшемся проеме гладкое милое лицо няни Ганса, которая в свое время воспитала его и Бирма. У нее были добрые чуть раскосые карие глаза и мягкие улыбчивые губы. Она всегда носила огромных размеров накрахмаленный чепец.
– А… Чер… Бирм здесь? – стушевался Дамаск.
– Да, да. И Ганс здесь, – радостно защебетала няня, открывая дверь шире и впуская Белого внутрь.
В общем-то, зал Волшебства не очень напоминал зал, это больше походило на комнату с белыми грунтовыми стенами, каменным серым полом, большим добротным камином и прикрученным к полу столом с разноцветными колбами, большим графином воды и горшками с разнообразными растениями. На столе помимо прочего сидел смеющейся Ганс, держащий в руке изогнутую реторту, в которой бурлила жидкость кислотно-зеленого цвета. Перед ним стоял Бирм и как заведенный крутил своим черным длинным пальцем. Именно благодаря ему жидкость бурлила.