Четыре сезона (сборник) - стр. 26
– Думаю, ты лжешь, – произнес Хедли, но это было не так. И я ясно видел это. Его черты исказились в напряжении, покрасневший лоб собрался в морщины, и на лице явственно читалась эмоция, совершенно несвойственная этому человеку. Надежда.
– Нет, я не лгу. Впрочем, вам нет резона принимать мои слова на веру. Обратитесь к юристу… и все.
– Это официальный грабеж! Эти разбойники, ублюдки, которые сами только и думают о том, чтобы содрать с тебя все до последнего цента! – прорычал Хедли.
Энди пожал плечами:
– Обратитесь в IRS. Там вам скажут то же самое бесплатно. И действительно, вовсе не обязательно слушать меня. Вы можете узнать все об этой операции самостоятельно.
– Заткнись, придурок, я не хочу, чтобы паршивый банкир, прикончивший свою жену, давал мне тут указания.
– Вам нужна помощь юриста или банкира, чтобы оформить составление дарственной, и это будет кое-что стоить. Или… если вы в этом заинтересованы, я сделаю все необходимое почти бесплатно. Возьму за это не много: по три бутылки пива для всех моих сотрудников. – Он обвел нас рукой.
– Сотрудников, – загоготал Мерт и хлопнул себя по коленям. Редкостным ублюдком был старина Мерт. Надеюсь, он умер от рака в какой-нибудь забытой Богом дыре, где неизвестен морфий. – Сотрудники, ха! Остроумно! Ты хочешь…
– Заткнись, урод, – рявкнул Хедли, и Мерт заткнулся.
Хедли посмотрел на Энди:
– Что ты говорил?
– Я говорил, что хочу запросить за свою помощь всего лишь по три бутылки пива для каждого из моих сотрудников, если это вообще можно считать платой. Полагаю, человек будет чувствовать себя человеком, когда он работает весной на открытом воздухе, если ему предложат бутылочку-другую чего-нибудь прохладительного. Это мое мнение. Полагаю, остальные со мной согласятся и будут вам благодарны.
Я разговаривал потом с другими ребятами, которые были в тот день на крыше – Рени Мартин, Логон Пьер, Пауль Бонсайнт и другие, – и все мы увидели… точнее сказать, почувствовали одно и то же. Неожиданно оказалось, что преимущество на стороне Энди. На стороне Хедли был пистолет в кобуре и дубинка в руках, его приятель Грег Стэммос и вся тюремная администрация, а за этим вся мощь государственной машины, но вдруг все это обратилось в ничто, и я почувствовал, что сердце мое забилось в груди так, как никогда с тех пор, как четыре офицера захлопнули за мной ворота в 1938 году и я ступил на тюремный двор.
Энди глядел на своего собеседника холодным, ясным, спокойным взглядом, и мы все понимали, что речь шла не о тридцати пяти тысячах долларов. Я прокручиваю эту ситуацию у себя в мозгу снова и снова и прихожу к одному выводу. Энди просто победил охранников, поборол их своим холодным спокойствием. И действительно, Хедли в любую минуту мог кивнуть своим приятелям, они выбросили бы Энди с крыши, а потом можно было воспользоваться его советом.