Четыре крыла - стр. 46
Клавдий увидел густой лес. А в его глубине, в чаще – дерево.
Снова дерево! С раскидистой кроной, серо-зеленым растрескавшимся стволом, облепленным пятнами бурого мха. У дерева Августа изобразила мощные узловатые корни. Возле них – бурые, фиолетовые завитки.
Клавдию померещились копошащиеся у корней черви!
– Осина, да? – спросил он хрипло Августу.
Девочка молчала.
– А червяки почему? – В непонятном для себя смятении Клавдий рассматривал рисунок.
В дверях студии возник Макар с хохочущим Сашхеном на руках.
– Когда осина зацветает в мае, ее сережки темно-бордовые напоминают мохнатых гусениц или червей, – сдержанно заметила Вера Павловна. – Августа, детка, ты нарисовала сережки осины, правильно я поняла?
Августа вернулась к мольберту, сама, без помощи взрослых, продолжила крепить на него большой чистый холст.
– Вера Павловна, на пару слов вас можно? – попросил тихо Макар. – Спустимся вниз.
В гостиной они сели на диваны. Клавдий – напротив дыры в кирпичной стене, некогда пробитой железным кулаком Циклопа, сраженного любовью к Нимфе, обитавшей на берегах Бельского озера[9]… Макар упорно отказывался ее заделывать.
– Вера Павловна, при чтении сказок или на уроках языков Лидочки, где присутствовала Августа, заходила речь про вампиров, пронзенных осиновым колом? – Макар решил продолжить утреннюю тему насчет рисунков Августы.
– Нет, что вы. Лидочка еще слишком мала. А Августа… она вообще… Нет, ни я, ни наши новые педагоги… Да никогда! – взволнованно ответила Вера Павловна. – Я понимаю ваши ассоциации с осиной – деревом…
– Иуды, – сказал Клавдий. – Главный на все времена доносчик на осине удавился.
– Но мы библейские и евангельские сюжеты пока еще с девочками не затрагивали, – возразила Вера Павловна.
– Осиновый кол – орудие мистической казни. Осина – символ самоубийства, – заметил Макар. – А про суицид из античных мифов Лидочка, а значит, и Августа, могли узнать?
– Я, знакомя их с античной классикой, всячески стараюсь избежать подобных жестоких тем, – твердо ответила Вера Павловна. – Но мы уже читали мифы о Трое. И рассматривали иллюстрации – картины в альбомах из Лувра. Лидочку и Августу чрезвычайно заинтересовало «Царство Флоры» Николя Пуссена. Мне пришлось им объяснить, кто есть кто из героев мифов на картине. Лидочка меня спросила про Большого Аякса, он ее потряс – он на полотне прямо при танцующей Флоре среди цветов и трав бросается на меч. И я рассказала о его безумии и отчаянии из-за бессмысленности и жестокости долгой, страшной Троянской войны.
Клавдий и Макар молчали.
– Девочки сами наткнулись на «Царство Флоры» в альбоме шедевров Лувра. – Вера Павловна сняла очки. – Мы стараемся, но полностью оградить их не в нашей власти. Телевизоры в доме выключены из сети. Но имеются другие источники. Интернет… Лидочка очень умна. С Августой все намного сложнее. Ее рисунки, картины не раз еще нас встревожат и озадачат.