Честь таланта. О литературе и России - стр. 4
Повесть – автобиографическая, действие её происходит в 1953 году. В сельскую школу приехала работать немолодая, одинокая горожанка из «бывших». Мужа и сына она потеряла на недавней войне. В день, когда в газете «Правда» было напечатано известие о кончине Ивана Бунина, Ольга Сергеевна Гончарова пренебрегла программой и рассказала своим четвероклассникам о великом русском писателе, прочитав им рассказ «Лирник Родион». Из дореволюционной книги, которую принесла в школу.
Этот её поступок окажется в сердцевине конфликта с «идеологически правильным» директором школы по прозвищу Дециметр. После «проработки» на педсовете учительницу вынудили уехать из села. Прощаясь с мальчиком, от лица которого идёт рассказ, она дарит ему заветную книгу:
«– Возьми на память, – тихо сказала Ольга Сергеевна и ещё тише, уже почти шёпотом, добавила: – И да хранит тебя Бог…»
Вот так, из рук в руки, от сердца к сердцу, преодолевая догмы различных «измов», люди спасали красоту, душу народа, русскую речь. Вопреки тем, кто насаждал – террором, законом, номенклатурным насилием, цензурой – другую, уродливую, изломанную действительность, утверждая, что она-то и есть единственно правильная, и потому мы должны покоряться чужой воле бездумно, не размышляя.
«Часто думаю о возвращении домой. Доживу ли? И что там встречу?» – это из дневников Бунина 1943 года.
В 49 лет он стал эмигрантом, «русским изгнанником», категорически не принял большевизм, заклеймив разрушение государства и старой России в книге «Окаянные дни» (в СССР была запрещена). В её основе – дневниковые записи времён революции и Гражданской войны. «Шёл через базар – вонь, грязь, нищета, хохлы и хохлушки чуть не десятого столетия, худые волы, допотопные телеги – и среди всего этого афиши, призывы на бой за третий интернационал. Конечно, чепухи всего этого не может не понимать самый паршивый, самый тупой из большевиков. Сами порой небось покатываются от хохота».
Удивительное дело, но в 1991 году, когда Бунин совсем уж «вернулся домой», когда все ограничения с его имени были сняты, в России вновь начались «окаянные дни», растянувшиеся на долгие годы. Они вместили обнищание народа, расстрел Дома Советов, войну на Северном Кавказе, энтузиазм воровского интернационала, объединившегося для грабежа богатств сверхдержавы. Кровь, горе и смерть! И – насильственная эмиграция десятков миллионов русских. В одночасье они оказались на чужбине, в изгнании, цинично преданные властвующими иудами.
За это преступление – уничтожение государства – до сих пор никто не ответил.