Чёртов узел - стр. 21
– Был кто-нибудь? – спросил Круглоголовый.
– Не видел!
– Чего свистишь? Вот его следы, – кивнул под ноги своему коню.
– Я бы и вас не увидел, если бы не орали.
– Ладно, доставай ширево…
– Что это? – усмехнулся Алик.
– Дурь, опиуха, тебе лучше знать, как вы эту дрянь называете!
– Сам достань, если такой умный! – хмуро проворчал чикиндист, прикуривая сигарету. Пальцы его дрожали. Участковый заметил это скрываемое волнение, что-то сказал по-своему, двое спешились, один вошел в избушку, другой стал рыскать вокруг нее. Алик спустился с крыльца, сел на траву, подумал: «Эх, ментяра! Был бы ты повежливей, может, и в майоры выбился». Участковый, считая себя повелителем здешних мест, не мог снизойти до вежливости с бичом. По догадкам Алика, он прикидывал: если скупщик спрятал опий здесь, нет смысла за ним гнаться. Бич не убежит. Какая разница, кто сядет. За тем, прытким, надо еще гнаться, а этот здесь. Между тем купец уходил все дальше и дальше на хребет, где его поджидала другая группа преследователей.
Возле избушки искали старательно, заглядывали в каждую щель, прощупывали каждую тряпку. Ничего не нашли.
– Знаю, сеешь мак! – пристально глядя приуженными черными глазами, процедил участковый. – Анашу куришь, по морде вижу…
– Ищи! – пожал плечами Алик.
– Найду когда-нибудь!
Он достал из седельной сумки портативную рацию, чуть больше фонарика, включил, затрещали, запищали помехи, сквозь них откликнулся голос. Участковый что-то сказал по-казахски, из чего Алик разобрал только «Жим-Жирт». Трое сели на лошадей, стали подниматься по тропе, следом за купцом.
Алик вернулся в избушку. Вещи и продукты были разбросаны, жалобно мяукала кошка. Он надорвал пакет пшенного супа с сублиматом натрия, высыпал горсть в рот, хотел запить водой, но чайник оказался пуст. Спускаться к ручью не хотелось. Алик поправил спальный мешок на нарах и снова улегся.
Приступ прошел так же неожиданно, как и начался. Однажды в полдень Алик проснулся, ощущая сильный голод, наварил кастрюлю супа, прибрал в избе, а на следующее утро вышел на работу с твердым намерением резать траву дотемна, не меньше десяти мешков в день. Нужны были деньги, кончались продукты, надо было приодеться к зиме, энцефалитный костюм, подаренный Индейцем, выгорел на солнце и висел на нем, у рубахи один рукав до локтя, другого вообще нет. Старые сапоги – рванье, заштопанное суровыми нитками.
Неделю Алик работал на совесть: заготовил недостающие мешки и перетаскал их на берег. Оставалось всего ничего – перебросить через реку, и он решил прийти домой пораньше. На крыльце сидели двое. Купца он узнал сразу и мгновенно оценил обстановку. Надо было бежать или нападать первым, но купец добродушно улыбнулся, протянул руку.