Чертополох. Излом - стр. 45
– Пойми, Олиния, Дариен – моя кровь, и я не хочу держать его где-то на задворках. Олдеру будет полезно его общество. Они наверняка подружатся, а Дариен – спокойный, усидчивый мальчик. Глядя на него, и Олдер будет более прилежен в учебе. К тому же когда они оба вырастут и станут на военную стезю, как истинные Остены, им двоим особенно понадобится тот, на кого можно рассчитывать больше, чем на себя. Тот, кто прикроет спину… Это очень важно, Олиния.
Теперь Гирмар говорил мягко, почти что примирительно, но Олиния, отстранившись от мужа, лишь сухо заметила:
– Оставь меня, Гирмар.
Рука мужа тут же соскользнула с её плеча.
– Как хочешь, Олиния, но своего решения я не изменю, – тихо произнёс он и направился к двери. Олдер едва успел спрятаться в одной из ниш.
Волнение, вызванное возвращением под родной кров Гирмара, быстро сошло на нет, и жизнь в поместье вошла в привычную колею. Семейные обеды, неспешные беседы родителей за столом. Ни Гирмар, ни Олиния, судя по всему, не возвращались более к нечаянно подслушанному Олдером разговору, но во время семейных трапез Олиния смотрела на Дариена как на пустое место, а тот, в свою очередь, и вовсе не поднимал глаз от стола. Олдер же, отдавая должное еде, украдкой наблюдал за всеми и за единокровным братом – особо. Спор родителей смутил его, и мальчишка не знал, на чью сторону стать, – отца он обожал, но и мать ему было жалко. Поэтому Олдер держался с Дариеном немного отстранённо и в то же время – внимательно: по поведению нежданного брата мальчишка стремился разгадать, кто из родителей всё-таки прав, вот только понять мысли и стремления Дариена было непросто. Он, словно бы чувствуя всю двусмысленность своего положения, старался держаться в тени и никому не лез на глаза, проводя большую часть времени то в выделенной ему комнате, то в самых укромных уголках примыкающего к поместью сада. А еще он почти всё время молчал…
В этом Олдер уже успел убедиться на собственном опыте – пару раз он по просьбе отца брал Дариена с собою, когда направлялся к морю. Брат неплохо плавал и нырял, но за все проведённые вместе часы Олдер едва ли слышал от него более десятка слов. Что ж, сам он в друзья тоже не набивался, а потому даже не пытался разговорить Дариена. Решил же все, как это обычно и бывает, случай.
Каждый день Олдер заходил на псарню, где подолгу возился с подаренным ему щенком, которого, поразмыслив, нарек Туманом за цвет шкуры. По совету Ридо, Олдер старался как можно крепче привязать к себе кутёнка: кормил его с рук, гладил, менял подстилку – эти хлопоты нисколько не утомляли мальчишку. Скорее даже наоборот – были в радость, и обычно он покидал псарню в великолепном расположении духа. В этот же раз, выйдя на задний двор, Олдер стал свидетелем того, как возвращающийся из сада Дариен столкнулся в дверях чёрного хода с одним из слуг – верзилой и грубияном Калистом. Дариен лишь слегка зацепил его плечом – этот толчок не смог бы повредить даже кошке, но в тот же миг Калист, громко выругавшись, ударил мальчишку. Тот упал с крыльца в пыль, не издав и звука, а когда поднялся, то стало видно, что из его нижней губы, разбитой ударом, обильно течет кровь. Слуга же тем временем, сойдя с крыльца, зло сказал: